Он сводит брови. Хмурится.
— Не понял. Я? Тебе?
— Да.
— Ты не попутала ничего? Это за что? За то, что влюбился? Прости, дебилом был. Сразу не разглядел, какая ты сука.
Я головой качаю.
— Ты обещал извиниться перед Олесей Васнецовой.
Он втягивает носом воздух, напрягаясь всем телом.
— Это тут причем?
— Я Олеся Васнецова. Извиняйся.
Он как с цепи срывается. Подлетает ко мне в одно движение и за горло хватает.
— То есть, я тебе дряни душу открываю, а ты решаешь это использовать? В очередной раз наебать меня?
— Нет… Это правда.
— Что. Тебе. Нужно? Не все у меня забрала? Не добилась цели?
— Тогда зачем я бы принесла показания Ирины?! Зачем бы изменила свои?!
— Что ты несешь?! Меня отец Глеба вытащил! Ты тут причем?!
— Какой же ты тупой придурок! – впиваюсь в его руку ногтями, чувствую, как от нехватки воздуха задыхаться начинаю. – Открой глаза!
— Я лучше их закрою и тебя больше не увижу. Нахуй ты сказала про Олесю?
— Потому что я она и есть. Потому что, когда ты меня изнасиловал, я забеременела. Потому что, когда я родила, мне сказали, что дочь мертва. Потому что когда тебя закрыли, мне за ложные показания обещали ее вернуть, — говорю на одном дыхании, чувствуя как его рука на шее дрожать начинает.
— Ты сериалов обсмотрелась? Что за бред? Васнецова была длинная жердь с кривыми ногами и лошадиными зубами. А ты…
— А я?
— А ты кукла. Бесчувственная и порочная. Лживая сука, способная использовать чувства против мужика. Мне вот интересно, ты отцу реально сопротивлялась, или уже трахала его?
— Миш, — хватаю его двумя руками. У него уже крыша едет. – Детский дом, в котором была дочка, сгорел. Я не могу ее найти, мне нужна твоя помощь. Помоги найти Эллу, и я больше никогда тебя не побеспокою. Трахай шлюх, катайся пьяным, гробь себя. Но потом…
— Эллу?
— Да, я так ее назвала.
— Алис, ты не можешь быть Олесей. Это полная дичь.
— Зачем мне тебе врать. Теперь…
— Да откуда я знаю! – орет он и толкает меня. – А зачем вы с матерью подстроили убийство моего отца и меня посадили?
— Это долгая история.
— Отлично, расскажи ее.
— Помоги найти Эллу, и я сделаю все что ты захочешь,
— Сдохнешь? — убивает меня одним словом. – Давай? Я тебе помогаю тебе твоего ребенка найти, а ты убиваешь себя.
— Почему? — только и шепчу, чувствуя как слезы градом. Губы соленые облизываю. – Почему ты хочешь моей смерти?