Думала, что придется долго спорить, но отец внезапно отпустил ее, оттолкнул от себя, будто отказывался и отрезал все пути к отступлению. Прикрыл глаза на мгновение, будто собирался с силами.
– Вся в мать пошла, – он зло сплюнул себе под ноги. – Будто мне мало того позора и насмешек, теперь еще и ты пошла по кривой дороге!
– Папа, достаточно обвинять меня во всех грехах. Покайся, поговори с падре Микеле, очисти душу, или представь маму и выскажи ей все, что наболело, но перестать обвинять меня в том, чего я не делала.
Альберто передернул плечами. Бросил короткий взгляд в ее сторону, отвернулся, пошел к дому.
– Если уйдешь, то знай, что у меня больше не будет дочери, – пробурчал он.
– Папа! – взмолилась Лючия, понимая, что теперь точно не сможет этого сделать.
– Убирайся! – крикнул он. – Видеть тебя не хочу!
Альберто закрыл изнутри калитку. Хромая, дошел до двери. Ни разу не обернулся. Лишь опущенные плечи свидетельствовали о том, что ему тоже нелегко дался и разговор, и принятое решение.
Лючия надеялась, что он передумает. Теперь и сама согласилась бы подождать до утра, а после поговорить снова и попытаться убедить отца. Но лязгнувший дверной засов сказал ей больше, чем любые слова. Отец отгородился от нее, словно вычеркнул из своей жизни, не оставив ей выбора.
Можно было стучать в окна и двери, просить прощения, но Лючия чувствовала не вину, а обиду. Давать еще больше поводов для слухов не собиралась. Она и так слышала, как хлопали ставни в соседних домах. Местным сплетницам они с отцом дали достаточно поводов вновь перемыть косточки их семье.
– Я уйду, – прошептала Лючия. – Уйду, но вернусь. Ты однажды поймешь, насколько был не прав.
Подхватив сумку, она уверенным шагом направилась в сторону Кастелло-ди-Амарилли, надеясь успеть до темна.
Прошла не слишком много, когда услышала стук копыт, посторонилась, пропуская повозку вперед. Та неожиданно остановилась. Джузеппе придержал коней.
– Может, я не раз пожалею, что связался с вашим семейством, но не бросать же тебя одну. Садись и поживее.
Лючию не нужно было уговаривать. Она устроилась на козлах рядом с возницей, запуталась в шаль, обернулась. Всю дорогу молилась о том, чтобы не пожалеть о принятом решении.
6. Глава 6
Молчание не тяготило. Лючия была благодарна Джузеппе. Он жалел, не сочувствовал, не пытался учить и ничего не сказал о ее отце. И без того было стыдно за его поведение, глупые обвинения и угрозы.