Итого сегодня я заработал миллион сто. Отлично. Просто
отлично!
Но оказалось, что быть шокированным трижды – слишком мало, и
отчим продолжил меня удивлять.
— Я вот шо подумал. Я заболел, завтра никуда не поеду, и
послезавтра. Машина будет простаивать. Работай ты, пусть Алексей
тебя возит, доверенность, шо ли, зря писали? Делиться со мной не
надо, я ж с тобой не делился. Потом резину поменяете на «КАМАЗе». В
смысле не только работу сделаете, но и сами шины купите, они
дорогие. И все остальное тоже с вас. Тормоза, там, фильтры,
масло.
Вот это номер! А еще несколько назад я считал его подонком и
мечтал расквасить ему нос, а потом послать его ко всем чертям!
Хорошо, что сдержался, не психанул.
— По рукам! – улыбнулся я и подумал, что на ремонт уйдет тысяч
двести, но никак не два-три миллиона, которые я заработаю за это
время.
Деньги я положил во внутренний карман рюкзака. Себе оставил семь
тысяч мелочью – раздать сиротам, если они и правда поймали Хмыря, а
не Боря сработал поломанным телефоном.
Как только мы миновали серпантин и въехали в город, не осталось
никаких мыслей, кроме волнения из-за Беса и Хмыря. Я прокручивал
разные варианты развития событий, включая не самые радужные.
Кто приедет к памятнику меня подстраховать?
Найдет ли Илья Алтанбаева?
И вообще, что будет?
Задумавшись, я чуть не забыл, что возле рынка нас будет ждать
мама. Вспомнил за триста метров до остановки, сказал об этом отчиму
и добавил:
— Мне нужно выйти в конце набережной. Вот мои деньги. Довезите
домой, и чтобы мама не лазала по карманам.
— Можешь не волноваться, — пообещал он, начал сбавлять скорость,
и я увидел шагающую по тротуару маму и размахивающую руками.
Ну вот и все. Две остановки – и, надеюсь, я узнаю, кто меня
заказал.