Лучшая подруга втянула меня в квартиру, и сама же стащила с моего тела пальто. Я больше была похожа на амебу и ни на что не оказалась годна. Затем Юлька повела мое послушное тело на кухню и сунула мне в руку чашку, сама же и подтолкнула ее к моему рту.
− Пей, пей давай. Тебе надо прийти в себя, а то вся белая, будто богу душу отдала, − Юлька любила рубить правду-матку в лицо. Порой резко, но зато действенно.
Я не стала противиться. Горячий чай мне сейчас не помешает. Но горький напиток обжег горло уже на втором глотке, а я чуть не прыснула во все стороны.
− Что это? – еле сглотнув всё, что было во рту, спросила, принюхиваясь к содержимому в чашке.
− Крепкий чай, − улыбнулась мне подруга, протягивая дольку лимона. – А как мне еще надо было тебя вернуть к жизни? Ты была не лучше, чем мертвая невеста из мультфильма, словно реально побывала в загробном мире. Выкладывай, что у тебя случилось?
Девушка начала хлопотать по кухне, расставляя на столе съестное, да и не только, но и не забывала устраивать мне чуть ли не допрос.
− Я уже написала Кате. Она должна подойти с минуты на минуту, − не успела она достать фужеры, как раздался дверной звонок. – А вот и она.
Упомянутая подруга завалилась на кухню в куртке и с пакетом в руках, который гремел так, словно наша Катя снесла всю полку с алкоголем в магазине.
− А что? Юлька написала, что тебя надо приводить в чувства, что ты чуть ли не помирать собралась, − прозвучал ответ на мой недоуменный взгляд. – На тебе, и правда, лица нет. Что случилось-то? Умер кто? Только не говори, что звонили из больницы.
Я поежилась от ее вопроса. Для полного “счастья” не хватало только этого.
− Слава богу, с отцом все в порядке, если его состояние можно характеризовать так. Особых изменений нет, но и хуже не становится. Мы сами туда звоним каждый день, чтобы справляться о состоянии папы, оттуда только счета приходят. В них-то и проблема, − начала я свой рассказ, когда мы втроем уселись вокруг стола, и девушки взглянули на меня внимательно, ожидая, что расскажу им причину моего появления в таком состоянии.
Юлькина квартира была нашим местом дислокации. Что бы у нас не случилось, мы всегда собирались у нее. Я жила с родителями, Катя – тоже, а Юля приехала к нам из провинции, и ее родители-фермеры купили ей квартиру. Она одна из нас жила без присмотра и родительского контроля, если не считать Марь Иванну. Но отец и мать Юли давно перестали слушать россказни бабки-сплетницы. Вначале, после первых звоночков пожилой женщины, они примчались в город впопыхах, но ничего предосудительного в наших девичьих посиделках не увидели. Отец Юльки даже был рад тому, что мы не шлялись по клубам, а тихо-мирно сидели дома, несмотря на несколько бутылок шампанского на столе. Мы тогда успокаивали Катю после разрыва с парнем. Затем было еще пару приездов родителей Юльки, но они ни с чем уходили домой, для проформы не забывая погрозить нам указательным пальцем. А теперь и вовсе никак не реагировали на звонки Марь Иванны, даже не отвечали и пытались вовсю игнорировать. Тем более, Юлька и мы вместе с ней вели себя примерно. В общем, жили скучно, не находя приключений на свои мягкие места. До сегодняшнего дня, пока мне не подсунули брачный контракт.