— Я не заметил ничего такого, — напряженно сказал Мед. — Ни
малейшего очага напряжения. Разве что у меня появились соседи. Но
это скорее мои личные проблемы.
— Да, там сегодня оживленно. В усадьбе графов Руци. Я переночую
у тебя. Есть свободная комната?
— Вы прекрасно знаете все и сами. Никто не может возразить
граалю. И выставить его за дверь.
— Ты злишься на меня, а напрасно. Я сделал все, что мог. Но Рут
была упряма. Она поступила по-своему. Ты тоже меня не послушал.
Теперь страдаешь. Это и есть повод, по которому я здесь. Ты меня
поймешь, Мед. Есть те, ради которых мы готовы на все. И если им
грозит опасность, несемся, сломя голову, забыв про неотложные дела.
Жертвуем всем.
— Я никак не пойму, о чем вы? Точнее, о ком?
— Дети, Мед. Дети.
— О каких именно детях идет речь?!
— Не только у тебя есть тайны, — грустно сказал гра Ферт. — Есть
у тебя выпить?
— Вы разве пьете?!
— А чем еще заняться? Раз ты не расположен к разговору по
душам.
— Раз уж вы мой родственник… — замялся Мед. — И сами это
признаете. Не могли бы вы…
— Нет, — отрезал генерал гра Ферт. — Я не могу вернуть то, что
ты отдал добровольно. И есть ограничения. Раян хоть и моя кровь, но
уже довольно жидкая. Магия не мячик, который можно перекидывать из
одних ворот в другие. Живи с тем, что есть. Как я понимаю, ты
завтра не пойдешь со мной с визитом к соседям?
— Вы надо мной издеваетесь?! Я живу затворником!
— И хранишь свою тайну. Ну и глупо. По крайней мере, когда
Генрих придет тебя проведать, скажи ему, что следует.
— А именно? — насторожился Мед.
— Что я пришел навестить свою родню. Мы с тобой давно не
виделись. Кстати, есть еще какие-нибудь просьбы кроме той, что я не
в силах выполнить? Может быть деньги?
— Вы точно надо мной издеваетесь, — горько сказал Мед. — Куда
мне их тратить? На что? Все мои желания давно умерли. Я нигде не
бываю, кроме местного рынка, да озера, где сижу часами в
одиночестве, просто глядя на воду и тоскуя. Ну, еще на охоте.
Прячусь от своих соседей, от старых друзей. Не езжу в столицу, и
мой некогда блестящий особняк — весь в паутине. А мебель там с того
дня, как я узнал о смерти Рут и покинул свет — в парусиновых
чехлах. Спасибо хоть, не требуете моего немедленного отбытия в
гарнизон!
— Там и без тебя справятся. Прорыва в обозримом будущем не
намечается.