Хотя, если честно признаться, спать голой в одиночестве явное
извращенство.
Утро добрым не бывает. Увы, эта азбучная истина подтвердилась на
следующий же день
Экзамен по иностранному языку был назначен на 10 часов, и я
спокойно нежилась в постели, когда раздался требовательный звонок в
дверь и, учитывая, что ближайшее время никого в доме не будет,
открывать пришлось мне. Накинула халат и пошла выяснять, кому могла
понадобиться в такую рань. Глянула в зеркало в коридоре и
скривилась. На левой щеке след от подушки, волосы всклокоченные и
если бы не кукольное личико, которое чуть скрасило вид, я бы и не
стала разбираться, кто стоит за дверью, а принялась приводить себя
в порядок.
Открыла и едва не обалдела, обнаружив на пороге жениха, хмурого
как небо во время грозы.
- Валера? – удивлённо протянула я. – Что-то случилось? У тебя
ведь поезд вечером.
Ответа не последовало и я, вздохнув, шагнула в сторону, чтобы
будущий - бывший муж Бурундуковой шагнул в квартиру.
Валера продемонстрировал мне левый профиль, потом правый, словно
предлагая оценить какой из них лучше и остался стоять на месте. Я
нахмурила брови и спросила:
- Что?
- Вот, - Валера, продолжая демонстрировать правый профиль,
вытянул руку, в которой находился сложенный лист бумаги.
- И что это? – поинтересовалась я.
Валера нетерпеливо дёрнул рукой. Вот так, ничего не объясняет,
но торопит.
- Может быть, войдёшь в квартиру или так и будешь на пороге
стоять? – спросила я, но жених даже не шевельнулся. Ну и что на
него нашло? Я возмущённо выдернула листок и развернула. О, нет.
Опять стихи?
Но в этот раз сподобился на нечто большее, чем несколько
строчек. Чтоб закончить это шоу, прочитала:
«Как ты могла, как ты посмела в таком обличии прийти?
Надеть чужую маску взора, ввергая в трещину позора
Мои надежды и мечты.
Куда девались жесты речи, откуда брань коварство ложь?
И взгляд метающий картечью, давящий на грудь и на плечи,
Слова разящие как нож.
Где честь, где разум, где преданье и сердце ль прячется в
тебе?
В твоей груди, в твоём сознанье, где нет и тени покаянья
К моей незыблемой судьбе.
Я не корю твою измену, я низвергаюсь в мрак теней.
Не верю, что ты не хотела, ведь ты смогла, ведь ты сумела,
Поклясться жизнею моей.
Вот что за дичь? Небось, всю ночь ваял своё произведение и меня
в чём-то обвинил. Вернее Бурундуковую, потому как я ни сном, ни
духом о чём тут вообще идёт речь. А этот поэт недоделанный, руки на
груди сложил и в обиженку начал играть.