— Восхищаюсь ваше мужеством, Максим Валерьевич. Вы вдвоём со
своим гвардейцем пришли в мой замок и даже зашли в мой кабинет,
осознавая, что здесь подготовлена ловушка. Более того вы говорите о
том, что накажете меня, но я ведь вам не слизняк Макаров, которого
можно просто так выпороть. Я Константинов!
— Позвольте с вами не согласиться. Глава рода Макаровых, с коим
я имел честь познакомиться по моему мнению не слизняк, хотя то, что
он не следит за своими высказываниями при разговоре с дворянином
характеризует его не в лучшую сторону, в отличие от вас, но, всё
же, он настоящий мужчина.
— А вы мне всё больше нравитесь, барон. Приятно с вами
познакомиться. Жаль, конечно, что при таких обстоятельствах. Что ж,
я принял решение. Убивать я вас не стану. Достойные люди должны
жить, даже если они мои враги. Я просто укажу вам на ваше место и
отпущу.
— Жаль, Юрий Михайлович, что вы воспринимаете меня в качестве
вашего врага. Я ни вас, ни Илью Александровича своими врагами не
считаю, но наказать вас за своеволие в отношении меня обязан. Уж
простите.
— А кем вы нас считаете, позвольте узнать?
— Своими добрыми соседями, которые слегка заигрались и не могут
поделить мою землю. Однако, когда вы примите тот факт, что эти
владения принадлежат мне, я надеюсь мы с вами подружимся. Благодарю
вас за обстоятельную беседу и за гостеприимство, но, пришло время
приступать к наказанию, — ответил я.
— Приступим, — согласился Михаил Юрьевич, достал из-под стола
автомат с подствольным гранатометом, а я тем временем закрыл щитами
броненосца не только все ниши, в которых находились гвардейцы из
личной охраны барона, но и его самого. Поэтому выстрел из
подствольного гранатомёта, который он успел сделать повредил его
щит, а не мой.
После этого я при помощи двух плетей энергетической кляксы
выпустил из него энергию в окружающее пространство ровно настолько,
чтобы он ослаб. Затем, мы вместе с Женей уложили его на стол и
привязали к нему. А после этого я его выпорол точно так же, как
сделал это с Макаровым.
Однако, должен отметить, что Константинов продержался чуть
дольше, прежде чем начал орать от боли. При этом всё то время, пока
я его порол, гвардейцы пытались выбраться из ниш, чтобы помочь
своему господину. Вот только не сумели этого сделать.
Закончив наказание, я положил измочаленный прутик перед лицом
главы рода Константиновых.