- Так ведь она это по незнанию. Молодая ещё…
- Молодая! – с презрением фыркнула врач, походя мимо помещения, в котором я находилась, - Тааак…! Ну и куда подевалась моя мученица?
- Я здесь, - ответила я, поняв, что Оксана Витальевна разыскивает меня.
Неонатолог немедленно возникла в дверном проеме и, окинув меня недовольным взглядом, уперла руки в бока.
- Это что еще такое?! Кто позволял тебе входить в детское отделение?!
- Простите, - виновато выдавила я, - Девочка плакала… Я хотела её успокоить.
Из-за плеча врача выглянула пожилая женщина, одетая в бледно-розовый медицинский костюм, и, оценив обстановку, испуганно округлила глаза.
- Успокоила? – угрожающе произнесла Оксана Витальевна, надвигаясь на меня.
- Д-да… Простите… Я не знала, что нельзя.
- Господи! – врач страдальчески закатила глаза, - Одна не знает, что нельзя есть апельсины, когда кормишь ребенка грудью, другая не знает, что нельзя входить в детское отделение, третья вообще…, - Оксана Витальевна бросила уничтожающий взгляд на свою спутницу, - СПИТ НА РАБОЧЕМ МЕСТЕ!
- Я обязательно поговорю с Юлечкой, - заверила женщина Оксану Витальевну, - Обещаю, больше такого не повторится.
- Мария Андреевна, при всем моем уважении к вам..., - врач неодобрительно покачала головой, - Вы слишком лояльно относитесь к своим подчиненным!
- Так тяжко им, - развела руками женщина, - Они работу с учебой совмещают, понятно, что с ног валятся от усталости. Вы же, наверное, сами помните, каково это…
- Ладно! Мы еще вернемся к этому разговору, - оборвала женщину врач, а потом гневно воззрилась на меня.
- Клади ребенка в кувез! – потребовала она.
- Да-да, конечно, - выдохнула я и бережно опустила малышку на матрасик, застеленный белоснежной простыней, на углу которой виднелся чернильный штамп с аббревиатурой детского отделения больницы.
Ребенок причмокнул губами, а потом открыл глаза. Микроскопические пальцы сжались, будто ребенок пытался что-то поймать в воздухе, крошечный ротик открылся, словно у рыбки, выброшенной на берег, а в следующую секунду помещение огласилось плачем.
- Ну! Что ТЕПЕРЬ прикажешь делать? – язвительно спросила врач, - Вот оставлю тебя тут в качестве няньки до утра, чтоб неповадно было чужих детей успокаивать!
Я растерянно посмотрела на плачущую малышку.
- Ох, грехи наши тяжкие…, - вздохнула Мария Андреевна и подхватила девочку на руки.