— Ты как? — спросил я. — Если присутствует какой-то дискомфорт,
говори, мы обязательно решим. Даже, если ты в какой-то момент
решишь, что тебе с нами не по пути, то ничего страшного, мы всё
поймём.
— Нет, — Кевин широко улыбнулся. — Я от вас, наверное, никуда не
денусь. Если, конечно, сами не выгоните.
— Это ещё за что? — уточнил я. — Ты же ничего предосудительного
не сделал.
— Ну… — он неловко улыбнулся и пожал плечами. — Во-первых, я
никудышный призыватель, — Кевин усмехнулся, — это ты уже успел
понять, я знаю. Во-вторых, всегда своё мнение пихаю. В-третьих, —
тут он спрятал глаза. — Меня всегда все предают, хотя я к людям
по-доброму. Тот парень, который бросил меня в данже, когда ты меня
вытащил. Мы дружили с ним больше пятнадцати лет, со старшей школы.
Та женщина, которая меня увезла, бросила меня, потому что после
того ужаса я не отказался быть призывателем. А с вами… Ну вот демон
мне ваш не очень… — он замолчал.
— Йонир — душка, — ответил я и ободряюще похлопал Кевина по
плечу. — Особенно по сравнению с тем, кто у меня есть теперь.
— Я тебя обожаю, — рассмеялся самый нелюдимый член нашей гильдии
и похлопал меня по плечам. — Я знаю, что сделал правильный
выбор.
Мы прошли ко всем остальным. Лёха с Никой уже вовсю занимались
приготовлением мяса в частности, и стола в целом. Асакура
завалилась на садовые качели и, кажется, немного прибалдела,
качаясь посреди зелёного сада. Полагаю, это был сильный контраст с
её башней. Юля рассматривала какие-то цветы, которые, видимо,
никогда не видела живьём.
А я вспомнил одну из основных задач, которые перед собой
поставил. Мне было необходимо обезопасить Йонира. Полностью
защитить его от ордена демоноборцев. Да, в последнее время они
вроде бы охладили пыл, но та же Асакура мне в своё время говорила,
что глава ордена никогда не отступится от своих решений. Он может
затаиться, выждать время, но всегда доведёт начатое до конца.
Свойства, конечно, похвальные, но всё-таки направленные против
моих друзей. Поэтому я должен буду принять необходимые меры.
Я подошёл к качелям, на которых лежала Асакура и посмотрел на её
спокойное лицо с закрытыми глазами. Однако я закрыл ей солнце,
поэтому она открыла глаза.
— Хорошо, — сказала она одно слово. — Мне так хорошо не было с
детства. Спасибо, что позвал. Чего хотел спросить?