— Это интересная мысль, — кивнул мне секретарь. — Но она
невероятно удручает меня. Мы годами подбираем лояльный персонал и
постоянно его проверяем. И всё же раз в пару лет выявляем скрытых
предателей.
— Ничего удивительного, — хмыкнул я. — Их же затем к вам и
засылают. Хорошо, если выявляете всех. Но, если контролировать
старых, но не выводить до поры до времени на чистую воду, то новых
засылать перестанут, и будет гораздо меньше работы — следить за
старыми.
— Нечто подобное предлагал император, — ответил на это Роман. —
Но мы не одобрили. Слишком уж это опасно — держать рядом с собой
предателя.
— Они всё равно будут, — сказал я. — Никуда от этого не
денешься. Другой вопрос, будете ли вы знать об этом, или нет.
— В любом случае, — проговорил седой секретарь, — мы вынуждены
будем приставить к вам охрану. Потому что, как мы видим, мирное
время закончилось. Теперь нам нужно оберегать вас, как зеницу
ока.
— Да не, — попытался отказаться я. — На кой-мне охрана? Только
под ногами мешаться будут. Ещё следить, чтобы с ними ничего не
произошло!
— Не отвертитесь, Максим, — строго проговорил Роман и погрозил
мне пальцем. — С сегодняшнего дня к вам будет приставлена охрана,
которая будет всецело заботиться о вашей охране. Сейчас мы проедем
в ваше новое жилище, и вы из него не выйдете, пока не прибудет
группа телохранителей. Я останусь с вами до этого момента лично,
чтобы проконтролировать и убедиться в отсутствии угрозы.
Я развёл руками совсем, как Рик. Возразить тут было нечего, а
перечить — глупо. Ладно, почувствую себя немного под колпаком.
— Далеко ехать-то? — поинтересовался я и покосился на своих
друзей.
Роман проследил мой взгляд и кивнул каким-то своим мыслям.
— Нет, это тут же, на этой территории, — ответил он, потом
как-то тяжело вздохнул и добавил: — Вы будете жить в моём доме. И
повторять ошибку императора с просьбой не рушить его я не буду, —
он слабо улыбнулся. — Что же касается ваших друзей. Я бы, наверное,
не рекомендовал им общаться с вами, потому что…
— Это не просто друзья, — перебил я секретаря императора, потому
что его тон был очень уж неуверенным. — Это — моя гильдия. Люди, с
которыми мы вместе рискуем своими жизнями. Поэтому они со мной.
— Ну, если гильдия, — Роману явно нелегко далось это решение, но
он взвешивал реальную пользу от всего, что делал, — тогда пускай
едут за нами. Вы садитесь со мной, а они пусть едут за нами.