Солнечники остались с единственным
магом и были обречены. Раненые и покалеченные, они всё ещё
сражались с медленно затухающим сиянием в глазах. В потрёпанных
доспехах, без шлемов, они яростно бились, стараясь забрать с собой
хаоситов.
Но без своего предводителя и без
Завета, который валялся в грязной, мокрой от влаги и крови траве,
они не смогли перебороть моих воодушевившихся бойцов.
Когда сопротивление было сломлено, я
подошёл к Инквизитору. Его доспех был словно вскрыт на груди и
опалён пламенем. Белое свечение угасло. Копьё валялось в стороне —
погнутое и бесполезное. Цепь на его поясе была разорвана — видимо,
от взрыва. Я взглянул в сторону и увидел свечение. Ко мне подошёл
Аскольд и направил саблю на Инквизитора.
— Сильный ублюдок.
Я сделал два шага в сторону,
наклонился и аккуратно поднял Завет, держась за клочок цепи.
Артефакт едва пульсировал, но руны на обложке потрескивали. Даже не
сама книга, а цепь жгла мне руки сквозь перчатки. Внутри всё ещё
оставалась мощь. Вот только я уже сталкивался с Заветами — это был
не он. Не совсем он.
Я, слегка пошатываясь, вернулся к
Инквизитору. За ним теперь следил не только Аскольд, но и Рома.
Весна и Сольвейг уже суетились над нашими ранеными, оказывая первую
помощь с зельями и медикаментами. Серёга с Ирой поймали мой взгляд,
кивнули и присоединились к ним.
Когда я повернулся к Инквизитору, он
ненавистно смотрел на меня из-под полуприкрытых век.
— Это копия, — усмехнулся я. —
Неплохая, но копия.
Инквизитор хрипло закашлялся, словно
хотел возразить, вот только не смог произнести ни слова. Я схватил
обгоревший и потрёпанный Завет обеими руками и начал рвать.
Он сопротивлялся, будто внутри его
крепко сжимали невидимые нити. Руны вспыхнули. Я же использовал
последние крохи маны, чтобы медленно разорвать Завет пополам. Он
захрустел, а через миг погас насовсем.
— Вот и всё.
Я бросил две части некогда
драгоценного артефакта рядом с умирающим Инквизитором, а затем
одним чётким движением ударил его прямо в сердце через
раскоряченный на груди доспех. Чёрный дуб был посохом, но я в
очередной раз использовал его как оружие ближнего боя.
Я выпрямился. Пыль и остаточная мана
оседали, открывая полную картину побоища. Мёртвые солнечники
валялись на дороге и на обочине тракта. Прохор и ещё один моряк
были неплохо так подбиты. Насколько тяжело покажет осмотр. Над ними
уже колдовала Весна, а Ира с Серёгой вливали в бойцов эликсиры.