– Что «остальное»? – тут же
встрепенулась я.
Дотс моё любопытство не оценил,
глянул укоризненно.
– Яся, он ненавидит ведьм.
– Вот это действительно изъян. Но
думаю, мне удастся эту ситуацию исправить.
Рыжий подарил снисходительную улыбку,
а потом вообще рассмеялся. Будь я действительно влюблена, точно бы
обиделась, а так – плечами пожала и всё.
А когда собеседник успокоился,
спросила:
– Если Морис пользуется такой
популярностью, то почему в день приёма населения возле его кабинета
было так пусто?
– Потому что все столичные девушки
хорошо осведомлены о том, что Морис очень не любит, когда
поклонницы приходят к нему на работу. Гораздо проще и безопаснее
подловить его на каком‑нибудь приёме, или в ресторане, или во время
прогулки.
– Безопаснее? – переспросила я.
– Ага.
Я уставилась удивлённо, а Дотс…
– Ты же была у него в кабинете в то
утро. Следовательно, и сама всё уже знаешь.
– Что знаю? – Нет, я по‑прежнему не
понимала.
– Знаешь о том, как именно Морис
ведёт себя в такие моменты, – пояснил Дотс.
Опять не помогло. То есть я‑то
помнила, но картинка всё равно не складывалась.
Собеседник моё недоумение заметил и
совсем уж странный вопрос задал:
– Хочешь сказать, к тебе Морис
подхода не нашёл?
Я хлопнула ресницами, и Лардар
сжалился…
– У Мориса простая, но действенная
тактика. Если девушка является в его рабочий кабинет или просто
навязывается, то он начинает вести себя так, чтобы сразу её
отвадить. Он прощупывает болевые точки и давит на них до победного.
С теми девушками, которые ценят в мужчинах ум, он становится
глупым. В компании тех, кто не терпит пошлости, начинает отпускать
соответствующие шутки. Если по девушке видно, что она целомудренна
и прилична, сразу лезет под юбку.
Очень хотелось оставаться спокойной,
но на последних словах щёки всё‑таки порозовели. Вот, значит, как.
Ну Морис! Ну…
– Подавляющее большинство тех, кто
удостоился такого внимания, – продолжил Дотс, – навсегда
отказываются от мыслей о завоевании Мориса. А те, кто остался в
строю, впредь соблюдают правила безопасности и в кабинет не
лезут.
– Да, вот теперь ясно, – после паузы
пробормотала я.
Румянец, окрасивший щёки, отступать
не желал, а в душе поднялся целый ураган эмоций. Я с самого начала
понимала, что те поцелуи – это назло, но…
Потом вспомнился заданный Дотсом
вопрос, и я ответила, гордо вздёрнув подбородок: