— Вот это да…
— И тебе не против своей сестры надо идти. Это Макар ее…
— Договаривай.
— Ловил по углам, — бабуля повышает голос. — Она же тебе пыталась сказать. Он ей угрожал, запугивал.
Какова вероятность, что у бабушки проявились первые признаки старческого маразма? Я могу только так объяснить то, что она верит Жанне.
— Она сейчас рыдает в ванной, Уля. Ей страшно. Она его боится, потому что он обещал…
— Да кому она нужна? — внезапно огрызаюсь я. — Сама тут бегала задницей и сиськами светила!
— Прекрати!
Я скидываю звонок и флегматично смотрю на осколки и лужицы чая на полу. За окном солнце, птички заливаются трелями, а ноги мерзнут. Что я сделала Жанне, что она сейчас уничтожает мою жизнь и давит меня, как таракана? Зависть? Чему завидовать? Неверному мужу, который не любит и использует меня? Разве ее бы устроил такой вариант или же за деньги она была бы готова все это терпеть.
Нет. Терпеть бы она не стала, но и убегать тоже. Она бы выкрутила все происходящее в свою пользу. Или попыталась бы. Вот она всячески хитрит, пусть и не совсем удачно. Тошно, голова болит, и я лишена возможности махнуть хвостом и убежать. Я понимаю, что должна сейчас подчиниться Макару, робко затихнуть и обдумывать план своего спасения из замужества, но проглотить сегодняшнее утро и принять на время условия его игры… Мерзко, мерзко, мерзко!
Несколько минут гипнотизирую осколки. Не стану их убирать. Не хочу и не буду. Встаю и плетусь прочь из кухни, медленно массируя голову кончиками пальцев. Лишь бы не сойти с ума. Надо выждать, если нет сейчас возможности дать бой Макару или скрыться от его власти где-нибудь в другой Вселенной вместе с сыном.
7. Глава 7. Это разговор не для ушей Артема
— Бабушка твоя звонила.
Я молча кладу руку на живот Темы, который лежит в автолюльке и вертит в ручках резинового голубого бегемотика. Макар кидает беглый взгляд на зеркало заднего вида. Сколько в нем злости. Вероятно, бабуля и на него вылила ведро обвинений, что он домогался Жанны.
— Опередила тебя сестричка в жалобах на меня, да?
— Если жаловаться кому, то только тому, кто может помочь, — тихо отвечаю я. — Толку-то плакаться бабушке, которая ничего не сделает кроме причитаний?
— Да там такие причитания были, — Макар хмыкает. — Мы с тобой два моральных урода.
— Было ожидаемо, что и меня зацепит. Как говорится, с кем поведешься…