— Ты давно работаешь в доме? Когда я уехала в монастырь, тебя здесь не было, — решила немного прощупать почву. Девица могла рассказать о последних днях мамы.
— Чуть меньше месяца, госпожа. Я вернулась из столицы. — В светло-карих глазах мелькнула грусть и пропала.
— Мари, раньше у нас в доме все блестело от идеальной чистоты. Утром жду тебя с тряпками и ведрами. Начнем с первого этажа и постепенно доберемся до верхнего.
Я бы и сейчас взялась за уборку, но усталость брала свое, да и перекусить не помешало бы. В животе тихонько заурчало. Мари послушно кивнула и побежала за конюхом. Фанни, ожидавшая за дверью, сжавшаяся в уголке, встрепенулась.
— Не пожалела еще, что сбежала из монастыря? — спросила, направляясь в сторону кухни.
— Нет, ужас как страшно, но нет, — ответила Фанни.
Полли накормила нас остатками ужина. Полная женщина так крепко обняла меня, что сразу стало понятно: была рада моему приезду. На ее глаза навернулись слезы, и мы вместе поплакали. Безумное горе навалилось на плечи, вынуждая меня склонить ниже голову и уйти в себя. Аппетит пропал, отодвинув тарелку с овощным рагу, я просто пила чай.
Когда мы с Фанни отправились наверх и проходили мимо маминой комнаты, я долго стояла, но так и не решилась войти. Сердце болезненно сжалось, я снова разревелась и Фанни приобняла меня:
— Миранда, я помню, как, маленькая, плакала, узнав о смерти родителей. Мне тогда одна из монахинь сказала: «Говорят, время лечит, но это неправда. Ты привыкнешь к мысли жить без дорогих тебе людей. В сердце боль притупится, а рана затянется.»
— Как хорошо, что ты поехала со мной.
Словно мама побеспокоилась обо мне, чтобы я не была одна.
------------------------------------
флересса* — обращение к замужней женщине
3. Глава 3
Свеча дрожала в руке от паники, которая накрывала с каждым разом все сильнее, пока я спускалась по лестнице, старательно прислушиваясь к звукам. Ничего лучше не придумала, чем пробраться ночью в кабинет отчима и разыскать заключение о смерти. Никогда в жизни не рылась в чужих вещах, оттого было страшно и стыдно. Не знаю, сколько простояла возле двери кабинета, прежде чем уговорила себя войти внутрь, словно воровка.
Я была здесь дней пять назад. Смерть мамы свалила меня с лихорадкой. Высокая температура, апатия держали в постели, пока однажды не увидела сон. Я сидела на качелях в саду, глядя на бескрайнее море, а на коленях у меня лежала тарелка с клубникой.