– Вообще не в курсе. А причем тут директор японской фирмы?
– Да это же японцы. Они фанатеют от тинейджерских песенок. Мне
этот директор сразу поставил как главное условие. Хочу говорит,
чтоб на корпоративе спела Глюква.
– А Глюква для японцев петь отказалась?
– Не в Глюкве дело. Она-то как раз согласна. Продюсер у нее
Чугуннев чудила на букву «гэ». Отказывается ставить подпись на
контракте. И главное, дотянул, гад, до последнего.
– Может, попробовать с ним поговорить?
– Да он похоже ушел в запой, вообще ни с кем не
разговаривает.
– И что делать?
– Я написала заявку на артефакт иллюзий. Объяснительную
накатала, мол так и так. Мероприятие срывается…
– Погоди, погоди, Кать… ты сказала артефакт иллюзий. Это
что?
– В хранилище есть такой. Ну скажи, Макс, трудно разве выдать
его на один вечер?
– Наверно нетрудно.
– Вот и я так считаю. Он же безвредный совершенно. Покажет
японцам их любимую певицу. Фонограмму включим. Все пройдет на ура…
А они отказали…
– Они - это, я так понимаю, инквизиторы.
– Верно понимаешь. Натужников подпись не ставит.
– Ну хорошо. Натужникова можно как-то переубедить?
– Вообще не вариант. Если Пал Палыч уперся, то это все. Проще
скалу подвинуть.
– Значит остается продюсер.
– Я ж тебе говорю, Чугуннев трубку не берет. Сидит у себя в
офисе и бухает.
– Кать, давай я попробую. Фирма проезд оплачивает?
– Если такси, то только в одну сторону, - ответила Катя.
– Ладно, пусть хотя бы в одну.
Взяв адрес продюсера и распечатанный контракт, отправился к нему
в офис. Таксист высадил возле престижного бизнес-центра. Оно и
понятно. Продюсеру понты по штату положены. Правда, когда на
ресепшн в фойе сообщил, что иду к Чугунневу, девушка задержала на
мне взгляд чуть дольше, чем положено по должностной инструкции.
– Вы по записи? - не очень понятно спросила она.
– По записи. И я не певец, я по организации концерта.
Девушка тактично промолчала и выдала мне карточку с магнитным
ключом.
Когда вышел из лифта на этаже Чугуннева, услышал приглушенный
грохот, который сперва принял за звуки ремонта. По мере приближения
к нужной двери все больше убеждался, что это не перфоратор, а
песня. Затем и слова разобрал: уронила в воду… уронила в воду…
стало понятно, что пришел по адресу.
Уже потянулся к дверной ручке, как вдруг включилось магическое
видение. Моя капризная способность, которая включается тогда, когда
ей вздумается. Но по крайней мере включается всегда, если мне
грозит магическая опасность.