– Агата, – начала она как можно мягче, – если Данил захочет проводить с тобой время, я не буду вставлять палки в колёса. Обещаю.
Вскочив со стула, Агата едва не опрокинула стол. Тот задрожал под её массой, и, если бы не Аля, ветчину, сыр и хлеб пришлось бы собирать по полу.
– Спасибо, мамочка! Спасибо. – Агата прижалась к материнской щеке и крепко обняла за шею. – Ты даже не представляешь, как я его люблю.
Чтобы не закатить глаза, Анна Георгиевна ущипнула себя за колено.
– Только не торопись, пожалуйста, ладно. Разрыв отношений – это очень непросто и очень болезненно. Данилу понадобится время. Не трогай его пока. Дай остыть и прийти в себя.
Агата энергично закивала и ещё крепче прижалась к матери. В тот момент она казалась ей самым добрым и понимающим в мире человеком.
– Вадим давно ушёл? – через некоторое время спросила Анна Георгиевна. Вчера вечером они мало разговаривали. Агата, встретившись глазами с отчимом, тут же убежала к себе, а он решил придерживаться позиции нейтралитета и в отношения матери и дочери не лез. Правда, встал сегодня с петухами и сбежал на работу, когда обе хозяйки дома ещё спали.
– Минут сорок назад, – отозвалась Алевтина Михайловна. – Но обещал вернуться к шести и отвезти Агату на тренировку.
– Хорошо… – Анна Георгиевна улыбнулась. После разговора с дочерью и ответа Али дышать ей стало намного легче.
***
В этот раз Данил пришёл на занятия вовремя. Аля всё утро жарила блинчики, и Агата собрала для одноклассника полный контейнер. Сама заботливо уложила блины слоями и сама обернула полотенцем, чтобы не остыли по дороге. Сегодня она позволила Але заплести ей волосы в косу и красиво закрепить на левом боку. Плетение было необычным, а волосы – густыми, поэтому коса получилась толстой, как у девушек из русских народных сказок. Агата всё утро крутилась перед зеркалом. В свои без двух недель пятнадцать она уже достигла роста в сто шестьдесят шесть сантиметров, но надеялась подрасти ещё чуть-чуть, хотя бы миллиметров на сорок, чтобы стать такой же высокой, как мама.
Шестнадцатое февраля выдалось морозным и пасмурным. Ветер пробирал до костей и норовил засунуть за воротник пару-тройку пригоршней снега. Агата не стала надевать шапку, уж слишком ей не хотелось портить красивую причёску, но наглухо застегнула пуховик, накинула на голову капюшон и хорошенько расправила у ботинок чёрные классические брюки со стрелкой.