Вспышка! Шаг в сторону, и схватив ошалелого воина за загривок, я
бросил его под ноги, наступив на шею подкованным сапогом.
Следующего бойца уже встречало раскаленное до бела лезвие Кладенца,
вокруг которого трещал, сгорая, воздух. Снежинки начали таять на
подлете, и на снег падали горячие капли, оставляя глубокие
воронки.
- Назад! – скомандовал вожак, понимая, что, если начнется резня,
от него самого не останется и костей. Десяток, а может и сотню, я
убью лично, а с остальным справится пламя. Сияющие через кожу жилы
ангела жгли огнем изнутри, и я едва сдерживался, чтобы не начать
валить всех, кто встал на моем пути. – Приведите уродцев!
- Не называй так моих близких. Удивлен, что вы вообще живы. Не
иначе как Дара над вами сжалилась. – Усмехнулся я, отмечая, что
воины волколаков окружают уже и со спины. Их стрелы мне сейчас
совершенно по барабану, но будут отвлекать. Так скопом и завалить
могут. Дьявол. Легко творить любую херню, когда у тебя за спиной
воинство из морфов или собственный Пылающий орден, а сейчас я,
вроде, собирался на мирные переговоры с союзником.
- Живы? – хмыкнул Белый. – Ты недооцениваешь силу стаи и связей,
иначе так бы не говорил. Простите, вы. – Поправился волхв,
встретившись со мной взглядом. – Мы поклоняемся матери земле и богу
солнца…
- Как вам повезло, что вы встретили их пророков вживую. –
Усмехнулся я, на ходу меняя план. Хотят пророка матери земли? Фигня
вопрос. «Дорогая, спускайся и приготовься творить магию, я для тебя
сейчас площадку приготовлю». Отослав сообщение, я врубил самую
редко используемую магию света – Луч. Непрерывный поток энергии,
быстро пожирающий мой запас выносливости ударил в слегка
расчищенную землю, растапливая снег.
Волколаки подслеповато щурились, с удивлением и восхищением
глядя на появляющиеся лужи. Даже стрелки на дозорных вышках и
воины, которые секунду назад собирались меня атаковать. Они не
обращали внимание на окружающее, да и не могли, учитывая яркость
луча, который в первую очередь и был призван отвлечь их от главной
цели. Это был риск, даже не благородный, а ребяческий, но он
сработал.
Сжав пальцы в кулак, я прекратил поддерживать заклятье и глубоко
вздохнул, восстанавливая силы. Никто этого не заметил, ведь все
взоры были обращены к стоящей на цветущей поляне дриаду, вокруг
которой распускались лепестки, и зеленела трава. Улыбаясь, Малуша
вышла из живого круга и положила свою аккуратную ручку в мою
лапищу. Она держалась по-княжески, и никто кроме меня не знал,
каких усилий ей далось такое преображение природы.