— Я… — вдохнув через силу, выкрикиваю, — лучше умру! Помогите!
Он зажимает мне рот ладонью.
— Заткнись. Говорила, что любишь… А теперь что, а?
5. Глава 5
Я захлёбываюсь слезами, от каждого его поцелуя становится всё хуже и хуже. Он запускает горячую большую ладонь под сорочку, оглаживает бедро и цокает.
— Что ты с собой сделала? Такая худая…
Я хриплю в его ладонь, выгибаюсь в спине, зажмуриваюсь.
Как же так? Неужели никто не вмешается?
— Лера, это я, твою мать! — Игнат отстаёт от моих ног и кричит прямо на ухо, будто иначе я не понимаю. — Твой муж. Ты с ума сошла?
— Я… — рваный шёпот выпадает, когда он отводит руку от моего лица, — мне… пожалуйста, Игнат… Что я тебе сделала? Зачем ты так?
На ресницах подрагивают слёзы.
— Как? Да что я такого сделал?
Я смотрю на него, сквозь пелену боли смотрю и понимаю — он правда не понимает.
Ему удивительно.
Игнату, который говорил о любви, о семейном счастье, о светлом будущем, о том, что мне больше не нужно ни о чём волноваться рядом с ним, о том, что худшее позади.
Игнату, который целовал мои пальцы, когда они были в ранах и мозолях от усердной работы.
Ему. Ему удивительно.
Он не понимает.
— Лера, все мужики ходят налево. Секс без чувств — разве это измена? Чем это от рыбалки отличается?
Он хлопает ладонью по подушке рядом с моим лицом, заставляя вздрогнуть. И отстраняется резко. Встаёт с кровати, начинает расхаживать по палате.
Злой, в чёрной дорогой рубашке, изрядно измятой.
— Почему ты мне раньше не сказал?
— О чём? Об этом все знают. Я тебя всему учить должен? Учить как одеваться, как сосать, как вести себя в браке, да?
— Может быть, кого-то это и устроит, — сажусь, обнимаю себя за колени, то и дело поглядывая на дверь, всё-таки надеясь, что кто-нибудь из докторов его выгонит… — Но ты знал, что меня — нет. Ты не озвучил это. Ты не сказал, что будешь изменять. Что для тебя это норма.
Смотреть на него больно.
Но я не могу отвести глаза.
Он ухмыляется.
— Такие вещи подразумеваются сами собой, малыш. Как же… — ухмылка режет лицо, — с тобой сложно.
— Хватит… я так устала, — в голосе появляются высокие, острые ноты. Плаксивые… Из-за этого и самой противно. — Просто отпусти меня. Я уеду домой. Если ты боишься за свою репутацию или что-то ещё… Я ни с кем не буду это обсуждать.
— В деревню вернёшься? — он усмехается. — Ты так радовалась моим подаркам. Довольна была своей новой жизнью… Мы подписывали брачный контракт, забыла? Тебе ничего не достанется после развода.