— Ма… Лера, я всё исправлю, — он касается моей щеки. Я молчу в ответ, поэтому он продолжает говорить. — Здесь недавно открылся эко-ресторан, у них всё своё, с фермы. Я когда узнал о нём, сразу подумал, что тебе понравится… Моя… моя хорошая, — проводит большим пальцем по родимому пятну. Уставший, с синяками под глазами, и щетиной, что ещё больше отросла. Глаза смотрят мне прямо в душу. Гипнотизируют. — Родная…
— Я не думаю, — выдыхаю, наконец.
— Что?
Он улыбается едва заметно.
Как раньше… сквозь усталость после работы… работы ли?
— Исправить. Не думаю, что получится. Всё испорчено.
В голосе даже эмоций нет.
Чувствую себя… мёртвой.
Он смотрит мне в глаза, будто бы отчаянно. Но когда отвечает, голос звучит жёстко и властно. Пробирает до дрожи.
— Лера, мне сложнее, чем тебе. Потому что я виноват. Но я хочу всё исправить. Я беру на себя нас обоих. Я буду стараться. Ты любишь меня?
В груди всего на миг шевелится червячок сомнения.
Но соврать не могу.
— Да.
Правда, это уже ничего не значит…
— И на что ты готова ради нашей любви?
Молчу.
— Разве ты не говорила, — вкрадчиво, — что будешь хорошей женой? Что компенсируешь мне всё… Что все будут мне завидовать?
Молчу.
— Я не идеален, Лера. Я ошибся. Но все ошибки можно исправить. Ты тоже не идеальна. И я принял всё как есть. Долги твоего отца. Подружку. Неопытность… Я не прошу сделать вид, что ничего не было, но…
Молчу.
— Лера… Моя Лера. Брак — это игра для двоих. Если ты правда меня любишь. Тебе тоже придётся приложить усилия. Это наше первое испытание, слышишь? И мы с ним справимся. Ты мне нужна, малышка.
Он целует меня в лоб.
Стакан выпадает из рук.
— Ничего страшного, — Игнат поднимает его с улыбкой. — Садись в машину.
8. Глава 8
Когда мы вернулись в его квартиру — нашу, когда-то я говорила «нашу» — я всё же поела, борясь с тошнотой, сходила в душ и закрылась в спальне. Точнее, Игнат сам меня провёл в комнату, где мы разделяли ночи. Просторная с огромной кроватью и окнами. Сейчас они занавешены плотными шторами. Кровать застелена шёлковым постельным цвета молочного шоколада. Ему раньше нравилось, как это сочетается с моими пятнами на лице…
Сейчас Игнат касается моего плеча, задерживает руку на несколько секунд, и уходит.
Как-то неуверенно, будто я действительно могу его окликнуть. Будто сейчас мне может хотеться, чтобы он рядом был.