По моему жесту оператор вывел на один из экранов упомянутый документ, но тетка лишь скривилась и с презрением обронила:
– Вижу, у вас процветает гендерное неравенство…
Директор от несправедливой обиды изменился в лице.
– Оператор информационной системы числится в штате коммуникационного департамента! – с возмущением выдал он. – Медицинская бригада под руководством доктора Лю состоит из трех человек…
– А я женщина в мужском теле! – От возмущения голос Мо стал заметно выше, нежели обычно.
Большая накачанная черная женщина. Пустяки, дело житейское. Я не знал, действительно ли Мо полагает себя трансгендером, или эта лазейка лишь упростила ему заключение контракта, и знать этого не хотел. Мне хватало умственных расстройств пациентов, чтобы еще ставить диагнозы коллегам.
Глава департамента смерила здоровенного санитара внимательным взглядом, покачала головой и потребовала:
– Покажите мне используемые в работе спецсредства.
– Исполняйте, – кивнул директор.
– Вас интересует аптечка? – заколебался я.
– Спецсредства!
Я пожал плечами, распахнул встроенный в переборку шкафчик и выложил на стол инъектор и эластичные стяжки.
– Это все?
«Чем богаты», – едва не сказал я, но вовремя прикусил язык.
Когда подписывал первый контракт, в распоряжении службы имелись и дубинки, перцовые баллончики и даже тазеры с электрошокерами, но со временем эти средства были признаны излишними. Их изъяли, и теперь санитарам приходилось полагаться лишь на собственную физическую силу.
Полиция? Полиция – это инструмент угнетения населения, в Роде такое отношение к гражданам не приветствовалось. По официальной точке зрения, преступность под куполом полностью отсутствовала, а отдельные правонарушения совершались в состоянии помрачения рассудка психически нездоровыми людьми. Определенная логика в этом была: попробуйте отыскать психически здорового человека, когда над головой вместо неба раскинулась колоссальная толща океанических вод.
Впрочем, в измученном войнами, терроризмом, экологическими и социальными катастрофами мире нормальных людей вообще можно было пересчитать по пальцам. Я мог поручиться лишь за одного человека – себя самого.
– Вы насильственно ограничиваете подвижность и подвергаете людей медикаментозной терапии без их согласия? – осведомилась тетка.
Директор пошел пятнами, но нашел в себе силы ответить.