Так наше весёлое приключение продолжилось до отметки в «7.000 метров», и я потянул за рычаг. Колеса резко застыли и посыпались искры. Вагонетка начала тормозить, и с каждой секундой сбрасывала скорость.
Я заметил на левой стороне дороги, как на поверхность поднимается последняя группа рабочих… они все бледные, как смерть. Уставились в одну точку, и что–то бубнят себе под нос. Что они там нашли?!
Вагонетка полностью остановилась, а туннель расширился, став напоминать большое помещение. Под ногами куски твёрдой горной породы. Почему–то рабочие не вывезли мусор…
Я выпрыгнул из вагонетки и подошёл к стене, на которую прибили амуницию для подобных спусков. Взял баллон с кислородом и прицепил трубку к золотому шлему.
Надел на голову шлем и почувствовал, как на шее стянулись зажимы. На лицевой части установлено тонкое прозрачное стекло. Кислород начал поступать в шлем, и я тут же вдохнул полной грудью. В висках перестало стучать.
Аби подобная амуниция не нужна… я вообще нашёл его в «Чёрной Впадине», а это место куда глубже, чем этот туннель. Никогда не забуду, как из–за жуткого давления меня выворачивало наизнанку, и я через каждые полчаса колол себе Фитин.
– Аби, мы спешим! Отцепись от вагонетки.
– Гра…
Мой друг еле–еле разжал пальцы, оставив на днище вагонетки следы от когтей. Он пошёл на четвереньках… и его мотает в разные стороны.
Наши друзья уже приехали, и стоят они в конце помещения, у стены, которая покрыта вмятинами. У всех на голове специальный шлем, а на поясе закреплён баллон с кислородом… и почему–то они молчат, и все застыли на одном месте.
– Эй! Ну что та…там…
Теперь и я застыл на месте, широко раскрыв глаза. В стене проделали небольшой проход, размером с дверным проёмом.
Док держит в руках фонарь, и луч света устремился прямо на брешь, открыв вид… на трёхметрового рогатого человека. Он голый, кожа стала чёрной и гнилой. Глаза исчезли, место них бездонные чёрные дыры. Рога все потрескались. Я слышу, как бьётся его сердце: медленно, и человеческий слух на врят–ли уловит такое биение. Его волосы чёрного цвета… такой цвет волос был у Истинных, а белый цвет – у Вечных. Спасибо воспоминаниям Сульфара, так бы я не смог разобрать, кто есть кто… ведь у этих трупов нет глаз.
– Артём… – прошептала Аида, – Это такие же трупы, как у той пирамиды.