— Галя, — она взвизгивает и слетает с коленей мужчины. — Ты как здесь? Ты что здесь делаешь?
Она пытается прикрыться одеждой, которую взяла с пола. Я усмехаюсь. До чего банально и смешно. Клишировано. Лучшая подруга и мой мужчина.
— Галчонок, я всё тебе объясню, — бормочет торопливо.
— Ничего ей нужно объяснять, Даша. Галя сейчас выйдет и подождёт нас в коридоре, — он даже не пытается прикрыть свою напряжённую плоть. — Я сам поговорю.
Сидит, широко расставив ноги и усмехаясь. Знает, что он хозяин положения. Наслаждается тем, что две девушки стоять сейчас напротив и смотрят на него. Купается во внимании. Знает, как он хорош. Знает, сколько значит для меня.
Значил.
— Не боишься свой стручок продуть? — я выгибаю бровь.
— Выйди. И что ты на себя нацепила? — поднимается резко, подходит.
Нависает надо мной. Вновь давить массой тела. Пытается заставить меня отступить. Знакомый сильный запах тела ударяет в нос. Я прикрываю глаза. И всё же отступаю назад, увеличивая между нами расстояние. Уверена, Даша насквозь пропиталась его запахом.
От этого становится тошно. И мерзко. Я ведь верила ей. Верила, как никому другому. Всё рассказывала.
— Выйди. Я снова повторять не стану, — глаза опасно блестят.
Верхняя губа подрагивает, обнажает верхние зубы. Я знаю это выражение лица. Потом, как правило, следует удар.
— И даже не попробуешь оправдаться? — коктейль, кажется, придал мне сил.
— Пошла. Вон.
Каждое слово цедит сквозь зубы. С удушающей ненавистью. Будто меня он поймал на месте преступления.
— Ладно, — хмыкаю, пожимая плечами, хотя хочется заплакать.
Вопреки всему больно. Вопреки всему грудь обжигает будто кипятком.
— Галь, — за время моего короткого диалога с мужчиной, Даша успела одеться.
Нагнала меня в коридоре, схватила за руку. Сжала. Я брезгливо сбросила руку той, что считала подругой. Той, которой я рассказывала все подробности.
— Не трогай меня, — говорю тихо, с угрозой.
Я не ожидаю от себя таких чувств. Такой ненависти. Такого желания причинить боль.
— Галь, позволь всё объяснить. Я не могу оправдать свой поступок. Я знаю, что это невозможно оправдать. Но прошу тебя выслушать. Услышать.
— Нет. Ты знаешь всё. Знала, когда на него запрыгивала. Знала, что он делал со мной, — я рычу.
— Ты просто дура, Галя. Ты не понимаешь, какой он мужчина, — резко меняет тон. Говорит с самодовольством. — Ты просто не могла дать ему того, что ему так необходимо. Ты ещё маленькая, — усмехается с сочувствием.