– Мы этих мерзавцев найдем, – Федор свел брови и посмотрел в ту
сторону, куда умчались стрелявшие. – Из-под земли достанем!
Стоило ему договорить, как все вокруг задрожало. Легкие толчки
продолжались с десяток секунд, после чего все снова стихло.
– Из-под земли пока лучше никого не доставать, – сказал я
шофёру, и тот понимающе кивнул.
До дома добрались без проблем. По пути мне удалось убедить
Федора, что я сам смогу за себя постоять. Поначалу агент не хотел
оставлять меня без охраны, но потом все же сдался и, едва высадив
нас, поехал в штаб-квартиру Тайной канцелярии. Там его ждала
работа: сегодняшнее нападение требовало тщательного
расследования.
Мы с Деей подошли к двери и обнаружили, что та приоткрыта. Из
узкой щели пахло гарью и дымом. Спокойное лицо цыганки приобрело
недоброе выражение. Она насторожилась и прислушалась.
– Ждите здесь, барин, – шепнула Дея и тенью скользнула в сторону
черного хода.
Задержись моя воинственная горничная хотя бы на несколько
секунд, то узнала бы, что я не собираюсь стоять на пороге
собственного дома и ждать, пока она решит все проблемы. Если
нападавшие пришли за мной, то их ждет весьма неприятный
сюрприз.
Я рывком распахнул дверь и шагнул в дом, одновременно призывая
меч из черного пламени. Внутри стоял сероватый дым, пахло чем-то
сожженным, а на полу лежали осколки вазы.
– Кто здесь?! – в моём голосе звенела сталь.
– Только я… – из двери в гостиную мгновенно появилась Злата.
Впервые с нашего знакомства, дочь Великого Полоза выглядела
сильно смущенной и виноватой. Она была слегка помятой, говорила
тихо, старалась не смотреть мне в глаза и шаркала ножкой, как
нашкодившая девчонка.
– Или не совсем… – змейка все-таки взглянула на меня и
изобразила некое подобие вежливой улыбки.
– Не понял, – признался я, отзывая меч. – Что случилось?
– Многое… – неопределенно отозвалась Злата, явно не зная с чего
начать.
– Это что? – из коридора бесшумно вышла хмурая Дея, державшая в
вытянутой руке за загривок рыжую тощую кошку.
– Зверь, – ни на кого конкретно не глядя, пояснила Злата.
– Я вижу, – появившаяся на губах цыганки улыбка больше походила
на оскал и не предвещала ничего хорошего. – А что этот «зверь»
делает внутри дома?
– Живет?.. – несмотря на то, что отвечала она Дее, смотрела
Злата на меня. Причем ее черные глазищи превратились в два омута
мольбы и надежды.