За волнением и противоречиями время поездки пролетает незаметно.
Я долго мнусь, прежде чем войти в здание и проследовать знакомым маршрутом. Правда, на этот раз я двигаюсь по указателю, ведущему к лестнице. В одном месте я видела этот чёртов лифт!
«Заберу деньги и уйду! Заберу деньги и уйду! Заберу деньги и уйду!» — повторяю, как мантру, вынув телефон из сумочки и отбив короткое сообщение, дав знать, что я поднимаюсь.
…только мысли уносят к лифту.
Стыдно признаться, но я совсем не разглядела того мужчину. Некоторые детали сохранились в памяти, а вот образа целиком нет. Да и не было. Пока он был увлечён содержимым своего телефона, я только и рассмотрела, что его одежду и тёмные волосы. Он… обычный, кажется. Не худой, не качок — среднего телосложения. Волосы, пожалуй, даже ближе к чёрному цвету. Мои подушечки пальцев отчётливо ощущали щетину на его лице. Жёсткую, колючую, несколько раз уколовшую мне кончик носа и нижнюю губу. Лицо… не помню, хоть ты тресни, чтобы я его видела. Голос и тот стёрся из памяти. О! Он ещё психованный! Вот этого точно не забудешь.
Шикарное описание!
Оказавшись на нужном этаже, я некоторое время собираюсь с духом, топчусь на одном месте, прежде чем сделать шаг в направлении Мишиного кабинета. Не хочу идти и туда, но желание быстрее со всем этим покончить сильнее сигналов психики о самосохранении. Иду, разглядывая двух мужчин, которые тихо что-то обсуждают, стоя в конце коридора у длинного подоконника.
Ха! Подмечаю деловые костюмы, небритость на лицах беседующих, нервные движения рук и ног. Я могу выбрать любого. Серьёзно. Они ещё и оба темноволосые. Любой из них может быть тем психом из лифта. Только потому стоит активнее переставлять ноги, пока я не попала на глаза тому, кому не надо.
Опускаю голову вниз, прячу взгляд и быстро вхожу в кабинет Березовского, без стука и прочих условностей.
— Давай быстрее деньги, и я пойду. — с порога обозначаю своё нежелание здесь находиться.
Я даже не сразу замечаю, что рабочее место Миши пустует, а сам он расселся на диване в так называемой зоне отдыха.
Молчит, гадёныш, а меня начинает выводить из себя его молчание, задумчивый взгляд, устремлённый на меня, и две, мать его, чашки кофе на низком столике, придвинутом практически вплотную к дивану.
— Ты издеваешься? Думаешь, мне хочется здесь находиться? Да я ни тебя, ни это место видеть не могу!