Хоегард молча кивнул и встал, уступая ей свое место. Динка была благодарна ему за то, что он ничего не говорил и не задавал вопросов. Ей просто хотелось побыть одной.
Держа рулевое весло она скользила невидящим взглядом по заболоченным берегам, заросшим рогозом.
С тех пор, как они спускались вплавь вниз по течению, река очень изменилась. Вместо бурного течения, изобилующего стремнинами, и узкого русла, зажатого между высоких берегов, перед глазами Динки привольно раскинулась широкая водная гладь, испещренная большим количеством заболоченных островков. Течение здесь было медленное, ленивое, а русло раскинулось в широкой пойме. По пологим берегам раскинулся уже почти облетевший лиственный лес, темнеющий голыми ветвями на фоне серого пасмурного неба. Ветер порывами налетал на нос лодки, норовя отклонить ее с правильного курса и бросая в лицо Динки холодные брызги.
Кто-то сзади накинул ей на плечи одеяло, но Динка не пошевелилась, дожидаясь, пока теплые ладони на ее плечах не исчезнут. Мысли двигались в голове медленно, словно пучки нитчатых водорослей, проплывающие за бортом. Многое в поведении Штороса оставалось непонятным. Его неприкрытая ненависть к представительницам женского пола, жестокое обращение со шлюхами, хладнокровное убийство десятков беспомощных женщин и девушек в каждой из разоренных ими деревень.
Ведь, судя по его рассказу он много лет был примерным семьянином и любящим отцом. А затем покорителем женских сердец и всеобщим любимцем. Как он стал таким, каким его знала Динка? Неужели отказ возлюбленной настолько покалечил его душу или было еще что-то, о чем он умолчал? Неужели она отвергла его повторно? И за что? Он до сих пор любит ее? А как же дети? Скучает ли он по ним? Раньше он никогда не упоминал о детях. Откуда в его сердце столько жестокости? Он как будто мстит всем женщинам за то, что сделала с нем возлюбленная.
Лишь для нее, Динки, он почему-то сделал исключение. Только благодаря тому, что она наделяла его силой? Для нее он вспомнил все свои умения в искусстве ублажать женщину, чтобы заполучить глоток силы, который поддерживал в нем жизнь. Однако случайно оброненная фраза «Вот значит какого ты обо мне мнения…» и пронзительный взгляд зеленых глаз вновь ставили все с ног на голову. А укусы... Динка вспомнила острые клыки, болезненно впивающиеся шею, и непроизвольно потерла это место. Парные ранки от клыков давно уже зажили, не оставив следов.