Айгуль смотрела на Марпату изумленно. Теперь она не хотела отпускать его от постели отца. Все дни, пока Зульхаким был прикован к постели, Марпата находился около него. Уже третьи сутки он не выходил из аптеки. Мальчик-служка принес из землянки Коддуса его мешок, где хранилось все необходимое для снадобья, и толстый свиток с рецептами тибетского врачевания. Углубившись в записи, Марпата долго искал нужную запись. Найдя, размышлял, отвергал, искал вновь, пока, наконец, ему не встретился очень древний рецепт, доставшийся от старого монаха Тенчига. На счастье, в закромах своего дорожного мешка он нашел все необходимое для приготовления снадобья.
Зульхаким быстро шел на поправку. Теперь Марпата не замечал, как летело время. Он разрывался между аптекарем и его заведением. Марпата видел, что знания, полученные им в монастыре, принесли пользу. Это радовало, и Марпата стал немного смелее. Он даже несколько раз предложил свои рецепты тем, кто приходил в аптеку за снадобьями.
Теперь Айгуль смотрела на Марпату с нескрываемым восторгом, и, только ее отец оправился от тяжелой болезни, с радостью сообщила ему о чудесном рецепте Марпаты.
– Он добрый, он обязательно поделится с тобой секретом своего снадобья, – верещала над ухом Зульхакима дочь. – Ты будешь продавать это снадобье, и оно принесет тебе успех.
Но Зульхаким словно не слышал. Напротив, как только Айгуль заводила разговор о работнике и его лекарских знаниях, лицо аптекаря багровело, а скулы начинали ходить желваками. Оставляя увещевания дочери без ответа, он лишь громко сопел и отворачивался. Очень скоро аптекарь вновь занялся своим лекарским ремеслом. Казалось, силы, потраченные им за время болезни, вернулись к нему с лихвой. Он с еще большим усердием развешивал на весах порошки, готовил микстуры да высматривал вездесущую пыль на полках и стеллажах. Теперь для своей работы он использовал вдвое больше посуды, чем надобилось ему раньше, так что у Марпаты не оставалось ни единого свободного мгновения.
Казалось, аптекарь был загружен работой невпроворот до такой степени, что вообще перестал замечать работника, а если тот и попадался ему под руку, то всякий раз Зульхаким раздражался гневным окриком. Марпата не мог понять подобных перемен. Он не ждал благодарности, но озлобленности аптекаря он тоже не ожидал. Марпата беспрекословно выполнял все, что требовал Зульхаким, стараясь ни в чем не перечить хозяину. Он боялся потерять даже такую работу, даже те мизерные крохи, что достались ему с невероятным трудом.