«Мама! – нёсся шелест по группе. – Мама пришла выбирать себе дочку!»
По опыту все знали, что выбирают девочек.
Грушка всё последнее время вела себя хорошо, что ей давалось с неимоверным трудом. Не дралась, не врала про маму, а показывала, какая она примерная девочка.
Сидит и водит пальчиком в книжке. Сопя, усердно одевает кукол в платьица. Или качается на качелях, кокетливо запрокинув голову, и звонко смеётся, пронизанная солнцем, с разметавшимися волосами. И незаметно косится на женщину: видит ли она Грушку, всю такую красивую, как картинку из журнала?
А женщина на Грушку даже не посмотрела, а выбрала худого и белобрысого тихоню Стасика. Какая несправедливость! Грушка подбежала, толкнула Стасика и стала насильно всовывать ладошку в руку женщины. Подпрыгивала и умоляюще заглядывала в худое очкастое лицо:
– Меня! Я хочу! Это вы моя мама!
– Какая наглая, нахальная девочка! – женщина вырвала свою руку и стала брезгливо вытирать. Руки у Грушки были липкие и сладкие: до этого она нервно сосала чупа-чупс, иногда зажимая его в кулачке. Женщина принесла их целую горсть на всю группу. У всех 16 детей торчали изо ртов и дружно шевелились 16 палочек.
– Ну и не надо! – крикнула в спину уходящим Грушка и выплюнула леденец на землю. – И чупа-чупс твой поганый невкусный! И «киндер-сюрприз» дурацкий, на нормальные игрушки пожмотила! Дура, поганка бледная! А тебя, Стаська, как бездомного котёнка подобрали, а ты и рад!
Горько заплакать ей мешала гордость.
– Пойдём-как, милая, – толстая няня обняла Грушку пухлыми тёплыми руками и повела в белую комнату. Она была добрая, похожая на «Четвёрочку» из приключений муравья Бима. Грушка сидела в белой комнате, ела принесённый няней столовский пирожок, из которого выдавливалось обжигающее повидло, и болтала ногами.
Она думала, отчего на свете все толстые люди добрые, не то что новая Стаськина мама, тощая белобрысая ведьма? И Стаську вспоминала, которого подобрали как приютского котёнка. И ещё думала, что всё бы на свете отдала, лишь бы её тоже подобрали как котёнка.
* * *
Если очень, очень хотеть – обязательно сбудется. Грушка отстала от экскурсии и шла по весеннему, оглушительно орущему воробьиному бульвару. Солнце нестерпимо резало глаза, будто туда попали острые осколки стекла.
Плюх! Неплотно положенная, расшатавшаяся тротуарная плитка под ногами качнулась, накренилась, лужица под ней обдала Грушку с ног до головы. Она стояла растопырив руки как крылышки, с курточки струями текла грязная вода.