– Вик, – говорил он. – Вик! Расслабься. Ты мне чуть голову не свернула, так сильно ударила. Тише. Это папа.
– Ох, – сказала она. Отец освободил ее, и она опустила руки. – Извини.
Он сжал свою челюсть между большим и указательным пальцами и поворочал ее немного туда-сюда.
– Кажется, нормально. Видимо, есть за что.
– За что?
– Не знаю. За что-нибудь. Все мы в итоге получим по заслугам.
Вик склонилась к нему, поцеловала в щетинистый подбородок, и он улыбнулся.
– Температура уменьшилась, – сказал отец. – Тебе лучше?
Девочка пожала плечами. Она ведь выбралась из-под кучи черных одеял и зловещих рождественских елей – значит, ей уже лучше.
– Ты была не в себе, – сказал он. – Такой бред несла.
– Что я говорила?
– Что-то про летучих мышей, улетающих с моста, – ответил отец. – Наверное, ты имела в виду колокольню.
– Да. Я имела в виду… То есть нет! Я говорила о мосте.
На какое-то мгновение Вик забыла о Коротком Пути.
– Пап, а что случилось с мостом?
– Каким?
– Старым крытым мостом. Он исчез.
– А, ты об этом, – ответил отец. – Вроде какой-то тупой сукин сын пытался проехать по нему на машине, но убился сам и обрушил вместе с собой большую часть моста. Остальное демонтировали строители. Поэтому я просил, чтобы ты не ездила к этой чертовой штуке. Его стоило снести до конца еще лет двадцать назад.
Она вздрогнула.
– Посмотрела бы ты на себя, – произнес отец. – Дрожишь, как мелкий песик.
Она вспомнила свой лихорадочный сон, в котором видела пса с размозженной головой. Внезапно мир озарила вспышка яркого света, а затем все погрузилось в темноту. Когда зрение прояснилось, отец прижимал к ее груди резиновое ведро.
– Если что-то попросится наружу, – сказал он, – постарайся попасть в ведро. Господи, больше ни ногой в чертов «Терри».
В памяти возник образ потного Пита и липкие ленты, покрытые мертвыми мухами. Ее вырвало.
Отец вышел с ведром и вернулся со стаканом ледяной воды.
Она опустошила стакан в три глотка. Вода была такой холодной, что Вик снова задрожала. Крис навалил на нее одеял, обнял за плечи и молча ждал, пока дрожь пройдет. Как хорошо, что папа был здесь! Они так славно молчали. Вик постепенно ускользала в сон. Ускользала или, возможно, уезжала… Даже с закрытыми глазами она чувствовала, что снова мчится на своем велосипеде, без усилий погружаясь в темноту и покой.