Помня его наставление, маску я оставляю на лице.
— Я готова.
— Отлично.
Мы покидаем комнатушку, плотно закрыв за собой дверь, и довольно быстро выходим из здания усадьбы в тихий сад, на котором мягким покрывалом лежат ночная тьма и свежесть вечерней прохлады. На заднем дворе уже у самых ворот нас ожидают вороной жеребец вместе с мужчиной в кожаной броне. У воина коротко подстриженные тёмные волосы, прямой нос и орлиный взгляд. Слуга обменивается с ним паролями, а после передаёт меня мужчине.
— Это Рейнольд. Он отвезёт тебя в столицу, в храм Пяти.
Я киваю Рейнольду, и тот неожиданно говорит мне:
— Зови меня просто Рей.
— Хорошо.
Слуга исчезает в темноте сада, а Рей в одно мгновение берёт меня за талию и, подняв в воздух, сажает верхом на могучего коня и даёт мне в руки поводья. Рей мягко гладит животное по голове, успокаивая и давая ему привыкнуть ко мне. Затем сам взлетает в седло за мной, и я передаю ему поводья коня.
Он пятками пришпоривает коня, разворачивая его к воротам, и мы срываемся с места, уносясь прямо в чёрную ночь.
5. Глава 4. Братство
Конь уносит нас прочь от усадьбы графини Бонтьемэ, поднимая клубы пыли на тёмной дороге. В ушах свистит ветер, с силой прижимая меня к груди Рея. Того ничуть не смущают ни порывы ветра, норовящие снести нас со спины коня, ни быстрая скачка. Я вновь радуюсь тому, что с утра ничего не ела и не пила, держась за луку седла и смотря, как вокруг проносятся незнакомые пейзажи.
Через полчаса постепенно привыкаю к темпу и постоянно слезящимся глазам, которых не щадит порывистый ветер. Мы скачем ещё долго прежде, чем впереди начинают маячить огни столицы. К этому времени я уже устала и из последних сил борюсь со сном, благодаря богиню за то, что из-за ветра не слышно урчание моего пустого желудка.
Рей сбавляет темп только когда копыта жеребца начинают стучать по мощёной камнем улице Лаидана. Бока лошади взмылены от быстрой скачки, и конь с радостью переходит на шаг.
За нашими спинами яркими красками загораются первые лучи восходящего солнца. Они золотят крыши домов и закрытые на ночь ставни, прогоняя очарование и тишину ночи. Со стороны палисадников богатых домов слышится пение ранних птах и лай разбуженной собаки.
Столица даже в столь ранний час поражает меня своей красотой и величием.
Рей направляет жеребца вверх по главной улице к храму Пяти, что виден даже с той точки, где мы сейчас находимся. Тёмный ансамбль храма с богатой декоративной внешней отделкой, острыми шпилями, устремлёнными ввысь, и своим особым изяществом приковывает моё внимание по мере нашего приближения. До этого я лишь слышала о красоте главного храма, но никогда ранее не видела его вживую.