Погребение проходило в несколько этапов. Отпевание души, чтобы перерождение, в которое здесь верили, было легким и быстрым. Прощание и погребение. Гроб помещали в семейный склеп. Поминки тут тоже устраивали с поправкой, здесь не плакали. Вспоминали, какой человек был при жизни и смеялись, пели, предполагая, что так душе легче всего покинуть мир.
Три дня пролетели в заботах, а если учесть общее состояние после болезни, под конец едва держалась на ногах. Слуги косились и слушались постольку, поскольку, и только напоминание, что хозяина, надо проводить достойно, сдвигало их с места. Глядя на всё это безобразие по отношению к себе, лишь грустно улыбалась и делала выводы. Как только последний гость покинул поместье, собрала всех слуг и уволила большую часть, без объяснения причин.
Управляющий, которого попросила принести амбарные книги, долго мямлил про женскую несостоятельность и умственную отсталость. В глаза старался не смотреть. Пришлось пойти на крайние меры и натравить на него Максимуса, который в эти дни был при мне круглосуточно, выступая в роли охраны и няньки. Книги нашлись, а вместе с ними и огромные растраты в бюджете. На что рассчитывал непонятно, но, как говорится, война, всё спишет. Сам маркиз после вступления в наследство успел потратить половину состояния меньше чем за год. Тихо хватаясь за голову, лично всё пересчитала, записала и не успела выдохнуть, как пришло время сбора налога, а если учесть, что управляющего уволила, пришлось ехать самой.
Слуг не хватало, новых найти тоже оказалось проблемой. Слухи ползли и обрастали, как мхом, что правды в них почти не осталось. Моё появление в первой деревне со скелетом, только подлило масла в огонь. Задумчиво рассматривая Макса хмыкала и думала, как создать ещё разумной нечисти, чтобы закрыть вопрос со слугами раз и навсегда. Повар, которого оставила за его талант, быстро принял новые правила. Домоправительница косилась, но после угрозы увольнения смягчилась, но осенять себя знаком звезды не переставала. Огромная семья с голодными детьми, быстро её примирила со сменой хозяина и нечистью в доме. Конюхи, садовник, работники, что жили за малую плату и еду, вообще относились к моему скелету с уважением, с чем это было связано не могла понять. А вот горничных нам не хватало, что сильно огорчало. Две оставшихся, ходили бледными и глубоко беременными, толку от них было мало. Уволить язык не повернулся, но и смотреть на их испуганные лица не доставляло удовольствия.