— Ну, не стоит… Поверь мне, ни один мужчина не стоит по
настоящему горьких слез, — приговаривала она над ревущей Светланой.
— Вот увидишь, он либо все поймет и будет твоим, либо он
невыносимый дурак и от таких лучше держаться подальше.
— А теперь все на перекосяк пошло… И папа учиться запретит… И
Константин с ним опять поругается и… Федор еще…
— Ну, не реви… — принялась уговаривать ее женщина. — Хочешь, я
поговорю с Семеном? Думаю он все поймет. Вот увидишь, все будет
хорошо. Поверь он меня послушает. Прямо сейчас пойду, ладно?
— Угу, — взяв салфетку со стола кивнула Светлана.
Алиса тут же удалилась, вслед за Кузнецовым старшим, а девушка
спокойно вытерла слезы. Причем лицо ее было не заплаканным, а
спокойным. Словно ничего и не было. Она пододвинула к себе тарелку,
взяла вилку с ножом и принялась спокойно есть.
Не прошло и минуты, когда в столовую вошел Константин. Такой же
спокойный, словно отходил в туалет, а не для приватного разговора,
он уселся на свое место и положил на колени салфетку.
— Ну, учиться я хотя бы продолжу, — произнес он, глянув на
сестру. — Что у тебя с глаза…
Тут его взгляд скосился на пустующее место пассии отца, затем
вернулся на сестру и на лице появилась кривая усмешка.
— С козырей решила зайти, да?
— Я тоже продолжу, — спокойно ответила девушка, глянув в окно,
за которым закат окрасил редкие полоски облаков красным цветом.
— Думаешь она справится, — кивнул на место Алисы Константин.
— Смотря как просить будет, но… — тут она закинула кусочек
салата в рот и улыбнулась. — Что-то мне подсказывает, что просить
будет хорошо.
— Петша! — крикнул парень в цветастой рубашке и махнул
рукой.
Второй парень, примерно такого же возраста в черной жилетке на
голое тело обернулся и хмуро глянул на него.
— Тагар, вести были? — спросил он, перекрикивая гвалт детских
голосов, что палками гоняли пустую консервную банку по двору.
— Нет, молчат, — развел руками первый и подошел к нему
старательно переступая кучи навоза от лошадей. — Слушай, я на счет
пленника. Он в себя не приходил. Как бы не сдох.
— Вага с Гунари его к лекарю завозили, — отмахнулся тот, что в
жилетке и почесал кудрявые черные волосы. — Там все нормально. Пуля
прошла почти на вылет. Кости целые. Доктор его какой-то дрянью
обколол. Сказал будет спать дня два.