— Давид, это — твои дети! Неси ответственность за свои поступки! — восклицает родительница, а отец, что появляется за её спиной, опускает руку ей на плечо, прося успокоиться.
— А я её не помню, — произношу в тон ей. — Значит, ничего не было!
— У тебя амнезия. Вспомнишь!
— Я другую люблю!
— А её ты помнишь? — злится мама.
— Да, — выпаливаю. — Лучше всех остальных!
— Да? — даже привстаёт на ноги от той злости, которую я ей посылаю. Она до трясучки недовольна моим поведением. — И какая она из той сотни девиц, что приходили ко мне за этот месяц?
— Та, что под сердцем носит моих детей, и на которой я в итоге женюсь.
— То есть любая?
— Самая красивая, мам, — уточняю, но она вряд ли понимает, о ком я. — Она самая красивая и яркая среди всех. Как ты.
— Давид! — темноволосая Ирочка с заметным круглым беременным животом несётся ко мне. — Ты нашёлся!
— Держи свои клешни подальше от моего брата! — вскакивает Иза и не подпускает девицу ко мне. — Иначе я тебе их ночью отрублю! Пилочкой отпилю! Твоей же! — угрожает, и даже мне становится страшно за руки моей бывшей. Но! Эта гадинка решила обойти меня и пришла сразу к моим родителям. Так что долой жалость.
— Изенок, — тяну сестру обратно к себе на здоровое колено. — Молодец, — шепчу. — Я только твой.
— Да, — соглашается она довольно.
— Давид, ты меня помнишь? — строит из себя невинную жертву.
— Нет, — вру. — Извини.
— Что? — изображает из себя мученицу. — Ты ведь обещал на мне жениться. Кричал о любви! О детях! О семье! — нагло лжёт гадина.
Может быть, о любви я ей что-то и говорил, и даже шутил о свадьбе, но это дешёвый подкат к любой девушке. Да и каждая из них понимает, что это несерьёзно. Ведь переспав с ними, я чётко оговариваю границы. Проговариваю, что меня интересует лишь близость. Многие соглашаются на эту роль из-за денег. Как и Ира. Ради подарков всегда была готова встретиться. И тут любовь… дети… свадьба… Не на того она нарвалась.
— Не помню, — пожимаю плечами безразлично.
О любви я честно говорил лишь Алёне. И её на свадьбу уговаривать пытался. А вот этой… Нет, лжёт она.
— Тётя Роза… — выдавливает слезу и к моей матери оборачивается. — Он не помнит меня.
— Ничего! Вспомнит.
— Мам, а ты вообще уверена, что она от меня беременна? — привлекаю её внимание к себе. — И она не одна из тех, кто приходят к тебе сотнями?