Только теперь они заметили, что в таверне царит мертвая
тишина.
Вся пьяная толпа застыла истуканами в разных позах и смотрела на
них.
Наконец, трактирщик пошевелился.
- Вы что, совсем с дуба рухнули, идиоты? Рука хозяина! Вам жить
надоело? А ну быстро по шконкам все разбежались, пока не
поздно!
Толпа алкоголиков разом загомонила, побросала все, что было в
руках, и бросилась бежать к лестницам на этажи.
Но не успела.
Входные двери с грохотом влетели внутрь, придавив парочку
забулдыг и разнеся одну из витрин с деревянными бутылками.
В слепяще белом проеме стояли трое.
Худая, словно изможденная, лысая баба в длинном кроваво-красном
плаще, зашнурованном с горла до пальцев ног, шагнула внутрь и
подняла руку.
- Именем Призрачного Совета! Всем стоять на месте! Зафиксировано
применение запрещенного оборудования!
Двое других неуклюже шагнули следом и подняли посохи. Красные
вычурные латы переливались, будто покрытые струящейся водой. Алекс
впервые видел тяжелые доспехи в сочетании с магическими
посохами.
- Наказание – смертная казнь! - прокаркала лысая баба, и с ее
корявых пальцев сорвалась, ударила в ближайшего пьянчужку ветвистая
молния.
Пьянчужка осыпался на грязный пол легкой пылью.
И начался хаос.
Все разом заорали, разбегаясь в разные стороны. Один из
паладинов взмахнул посохом, и огненные стены встали у выхода и
лестниц, отрезая пути к бегству и заставляя сгрудиться в паническое
стадо.
Это было побоище.
Троица палачей медленно продвигались вдоль столов, разя всех
встречных и поперечных, превращая их в сгустки пыли и огненные
факелы. Среди алкоголиков оказалось несколько заурядных магов, но
их быстро подавили волнами огня и электричества.
Мелисанда сунулась было вперед, но ее щит в два счета разнесли в
клочья, и она откатилась назад, в страхе забившись в угол.
- У них броня на пару сотен. А к бабе вообще не подступишься. Я
такую оборону первый раз вижу. Надо что-то делать!
Алекс флегматично кивнул, прикидывая шансы на побег. Шансы не
находились. Он уже присматривался к толщине бревен в ближайшей
стене, чтобы пробить и выбраться наружу, когда сзади, от стойки
донесся громогласный рёв.
Палачи добрались до трактирщика.
Точнее до того, кто недавно был трактирщиком.
Потому что у мохнатого шкафоподобного чудища, что прыгало сейчас
по стойке и голосило, от трактирщика оставался только кожаный
фартук.