– Давай знакомится по-настоящему. Меня Демид зовут, – мальчишеская, совсем не подходящее киллеру, улыбка сверкнула на смуглом лице. Меня бросило в дрожь, в горле образовался ком. Кровь стыла в жилах от страха, и я ничего не могла с собой поделать. Мы здесь одни. Вдали от города. В лесу. Не так, не так я себе все это представляла.
– Твое имя знаю. Можешь не представляться, – хитро подмигнул мне, как давней подружке. Я вложила пальцы в его большую горячую ладонь, заметив мимоходом, что у него такие же длинные пальцы, как у Руслана. Почему, черт возьми, я их сравниваю? Демид сжал мою руку, и я дернулась, словно от ожога.
– Не бойся, убивать не буду, – продолжая улыбаться, приободрил он меня. – Бледная, как приведение.
– Мне не по себе, – пробормотала я. – И я замерзла.
Парень понимающе кивнул, выключил фару, и взяв меня за руку, потянул в сторону тёмного дома, подсвечивая дорогу зажигалкой. Мы поднялись по трухлявым ступеням, Демид толкнул плечом покосившуюся дверь. Я услышала, как скрипнули ржавые петли, и мы оказались внутри. Кромешная тьма и мелькающий огонек зажигалки. В лицо пахнуло сыростью, пылью, чем-то затхлым. Я шагнула вперед и вскрикнула от испуга, провалившись каблуком в щель между досками. Тихо рассмеявшись над моей неуклюжестью, Демид придержал меня за локоть.
– Стой здесь. Не двигайся. Я найду керосинку, – распределил задачи, поставив меня у стены, а сам отправился на поиски лампы. Он на удивление легко ориентировался в темноте и, по всей видимости, был здесь не первый раз. Я воздержалась от вопросов. Если захочет, расскажет сам.
– Вот и она родная, – раздался бодрый голос парня, и через пару секунд окружающий нас мрак рассеял тусклый свет керосиновой лампы, позволивший мне рассмотреть ветхую обстановку небольшой комнаты. Если честно, зрелище было удручающее. Провалившийся в нескольких местах пол, отслаивающиеся лоскутами, покрытые плесенью обои, осыпающая с потолка побелка, деревянный, покрытый трещинами стол, пара трехногих табуретов, старый шкаф с разбитыми стёклами и свисающей на одной петле дверцей, промятый диван с рваной обшивкой и почерневшая деревенская печь.
– Извини, но номер в пятизвездочном отеле пока предложить не могу, – взглянув в мое потрясённое лицо, усмехнулся Демид. – Сядь, – кивнул на давно отслуживший свой срок диван. – Потерпи немного, сейчас согреешься, – сообщил он, и повернувшись ко мне спиной, начал собирать старые газеты и журналы, разбросанные возле шкафа. Смял парочку и затолкал в топку. Туда же отправился ловко и с хрустом расчлененный деревянный табурет.