– Отношение к открытому пространству?
– Положительное.
– Она должна быть вашей национальной принадлежности?
– Желательно, но не обязательно.
– Возраст?
– Без разницы. Но лучше до 30 лет.
– Хорошо. Брюнетка, блондинка, шатенка, лысая, разноцветная?
– Не имеет значения.
– Она должна быть традиционной ориентации или допускаются другие формы?
– Традиционной, – я сделал несколько глотков.
Катрина продолжала:
– Рост?
– Любой.
– Телосложение?
– Не имеет значения.
– Она должна стать матерью?
– Нет. Я не хочу иметь детей.
– У вас есть питомцы?
– Нет.
– Вы хотели бы иметь питомца?
Я сделал еще несколько глотков:
– Да, но с проживанием в питомнике.
– Если у нее будет питомец?
– Не возражаю, если тот проживает в питомнике.
– Вы хотите жить с женой в едином пространстве?
– Нет. Только гостевой брак.
– И последний вопрос: вы не против виртуальной жены или жены-андроида?
– Исключено полностью, – резко ответил я, вспомнив печальный опыт одного из друзей.
– Ну что же. Этого пока достаточно. Я дам вам знать…
Мои попытки поработать не увенчались успехом – все время приходилось отвлекаться и принимать поздравления. Ближе к полудню со мной связался Юн Мията – мой друг и коллега, китаец по матери и японец по отцу.
– Привет, – сказал он. – Прими мои поздравления. Какие планы на вечер?
Откинувшись на спинку кресла, я вытянул перед собой ноги и сцепил пальцы рук за головой:
– В принципе, я свободен. Родители предлагали посетить представление мыльных пузырей…
– Надо же! – перебил меня Юн. – Не знал, что на мыльные пузыри стали пускать голограммы людей. Так что с представлением?
– Оказалось, что оно начинается около десяти, а у моих родителей предписание врачей ложиться спать не позднее девяти вечера. Вот такие дела.
– Не хочешь поужинать в приятной компании?
– С удовольствием. Кто будет?
– Разумеется я, потом: Михал Брожек, Шимон и Мария Горок, Андре и Моник Лафонт.
– Во сколько?
– В восемь. Я пришлю тебе меню блюд.
Я кивнул головой и Юн отключился.
При упоминании еды я почувствовал голод и, поднявшись, поплелся на кухню. Перекусив, я подумал о том, что давно не дышал свежим воздухом. Вернувшись в комнату, я набрал на дисплее нужную комбинацию цифр и часть стены из толстого тонированного стекла, на матовой поверхности которой отражался прогноз погоды, бесшумно отъехала в сторону. В комнату хлынул поток свежего воздуха. Я несколько раз глубоко вдохнул, и у меня закружилась голова. Прежде чем переступить порог, отделявший меня от открытого пространства, я прислушался к себе. Признаков панической атаки не ощущалось.