Мерзавец! Зверь!
Все это омерзительно!
Разумом и вдалбливыми в мою голову советами Лиама я понимала, что надо изобразить послушание. Чтобы усыпить бдительность альфы, чтобы легче было зарезать это чудовище! Но ничего не могла с собой поделать. Меня трясло от презрения, от того, что он со мной сделал.
Поэтому не мольбы ему о продолжении будут, а клинком по горлу!
Я настолько увлеклась собственными думами, что едва не подпрыгнула, когда обнаружила подкравшегося зверя. Сердце испуганно затрепыхалось в груди, гулкими ударами отозвалось в ушах. Может, поэтому до меня не сразу дошел смысл его слов. А когда дошел — кажется, его стук вовсе оборвался.
— Что задумал генерал? — переспросила хрипло, облизав безумно пересохшие губы, а зверь внимательно проследил за моим движением и нахмурился.
— Да, — подтвердил он. — Говори.
Вервольфы чувствуют ложь, я это знала и не могла ему лгать. Могла только изворачиваться.
— С чего ты это взял?
— С того, что из-за тебя чуть не передрались все альфы.
Я едва не вздохнула с облегчением, сдавливающие внутри тиски стали слабее. Он не знает, а я не знаю, почему они хотели передраться.
— Красивая, наверное, — ответила, задрав подбородок.
Он не купился на мою браваду. Я это поняла раньше, чем его ладонь снова легла мне на горло. Разве что не в удушающем захвате, как в прошлый раз, а пока ласково, с нежностью. Но я на эту нежность тоже не купилась: знала, чем это может закончиться. Вервольфу уже не понравился мой ответ. Не понравится второй — его пальцы украсят когти, и кровь появится не только между моих бедер.
— Красивая, — хищно оскалился он. — Но мы это уже выяснили. Осталось выяснить, чем нас хотел удивить генерал Дорсан.
Его ладонь, та самая, на которой уже почти растаял след от моих зубов, сместилась ниже, на грудь, сжала сосок, ощутимо, до боли. Я вздрогнула, но заставила себя сидеть на месте. Чутье подсказывало, что если оттолкну его, побегу, то только порадую хищника отличной охотой. Я прочла это в его глазах. Я вообще там много всего прочла.
Будь вервольф чуть больше зациклен на моих прелестях, было бы легче, но в загоревшихся желтым звериных глазах горел недюжинный разум. Задурить ему голову не получится, по крайней мере, это будет непросто, и уйти от ответа тоже. Тут нужна была хорошая хитрость или обезоруживающая правда. Я выбрала нечто среднее: