В воскресенье у сына бизнес-школа, мы едем к 10 утра, затем везу его на обед и тренировки, потом гуляем в парке у дома и обратно. Выходные полностью стараюсь проводить с сыном. Мне самой это важно. Он знает обо всех моих переживаниях, о моих сомнениях. Он мужчина, и мне важна его поддержка, он сейчас уже понимает, что он моя опора и моя жизнь. Возможно, я не права, что посвящаю своего ребенка во все тяготы жизни, но если мне плохо, я плачу и говорю ему все, как есть. Был недавно момент, когда я сидела на кухне у окна и плакала навзрыд от бессилия, от всего вместе взятого, от того, что шины нужно сменить, продукты купить, отвезти Ивана и заняться его загран. паспортом, нужно было пройти углубленное обследование в диспансере для футбола, и везде, кругом раздирали меня на части, а я больше не могла и не хотела быть мужиком, не хотела все делать сама, еще этот злосчастный кашель, который только усиливался, когда я плакала. И да, мой сын стал свидетелем всего, что со мной происходило и что до сих пор происходит. Были моменты, когда я просто хотела сброситься с окна, до такой степени я сама себя заводила в тупик, но тут же собирала себя по частям, вытирала слезы и говорила так: не сейчас и не здесь, время еще придет, а пока идем дальше. Завтра будет новый день, будет новая пища для размышления. Все будет, даст Бог!
Без поддержки близких справиться со всем довольно сложно. Пока, на время, я атрофировалась от родных, не хотела помощи, не хотела сочувствия, я ведь не калека, со мной все хорошо, я здорова, более того, я молода, умна, красива, и я не имею права жаловаться на что-то. Да, тяжело, да, больно и да, страшно, но без этого ничего не получится. Я ведь намеренно шла всегда туда, где страшно, обретая тем самым силу, закаляя характер и реинкарнируя, воссоздавая новую себя. Я ведь могла по жизни мириться с тем, что у меня было, эдакая зона комфорта, тепленькая, насиженная, которая устраивает большую половину населения планеты. Но нет, я не желаю мириться, не желаю застаиваться и не хочу покрываться плесенью, я живое существо, у которого в жилах течет кровь, а значит, мне все подвластно. И никак иначе. Тем более, что у меня бешеная энергетика, которая сможет перевернуть все вверх дном, стоит мне только захотеть. Конечно же, я старалась направлять ее в нужное русло. Я считала, что многое зависит от того, насколько живая или тухлая энергетика, источаемая человеком, и то, какую форму я приму, тоже зависит от нее. Я старалась по максимуму не терять себя, только не сейчас. По крайней мере, не в этой жизни.