[6] – выпускник штурманского
отделения Новороссийского Государственного Морского Университета
имени адмирала ФыФы Ушакова, по «военке» – лейтенант запаса. Как
эти двое оказались в компании бывших морпехов, отмечающих сегодня
День своего рода войск? Элементарно. Когда-то в те времена, когда
деревья были большими, дома-«брежневки» новенькими, а
государственные флаги – красными, юная Нигяр Алиева, которую ещё
никто не называл по отчеству, была студенткой бакинского
медицинского училища, попав туда по направлению из колхоза,
председателем которого был её родной дедушка Али
Баба[7]. Ну нужен был в колхозе ещё один
фельдшер – так лучше пускай выучится родная внучка, чем дефицитную
специальность освоит какая-нибудь посторонняя тётка. Тем более, что
учёную девушку проще выдать замуж – в семье ещё полдюжины «невест
без мест» бегает! И так уж сложилось, что на практику Нигяр попала
в военно-морской госпиталь, где столкнулась со старшим лейтенантом
морской пехоты Дмитрием Даниловым. И закрутилось… Как говорится,
«на всё воля Аллаха»: спустя полгода, поконфликтовав с колхозной
роднёй, которая категорически не желала иметь
родственников-немусульман, девушка сменила фамилию и стала
Даниловой. Время шло, Нигяр работала операционной сестрой в том же
госпитале, затем выучилась на хирурга. Потом появились дети, муж
рос в званиях… Всё, как в нормальной советской семье. А потом
пришёл Горбатый. Спустя несколько лет с начала горбастройки
Краснознамённой Каспийской флотилии пришлось бросать родную базу и
уходить в русскую Астрахань. Вместе с флотилией эвакуировался и
батальон морской пехоты. Вывезли и семьи. И вновь прошло время:
дети выросли, вышли замуж, поженились и разъехались. После
Чеченской войны Дмитрия Анатольевича отправили в отставку,
официально – по состоянию здоровья, а по факту: «слишком много
выступал!». Поскольку в девяностые прокормиться на пенсию – даже
подполковничью – было непросто, он занялся некрупным бизнесом,
создав охранную фирму, которая, как ни удивительно, не попала «под
молотки» криминальных разборок и ментовских репрессий, выжила,
разрослась филиалами и филиальчиками по Нижней Волге, Калмыкии и
Ставрополью, принося небольшой, но постоянный доход в семейную
копилку. Так что сейчас, в кают-компании шхуны, Нигяр Алиевна
сидела по правую руку своего мужа в строгом вишнёвого цвета платье
– совершенно обрусевшая за минувшие десятилетия, но сохранившая на
лице следы былой восточной красоты.