— И как тебе удалось остаться живым?
— Да уже на полпути я стал немного догадываться, что с моим
нанимателем не всё так гладко. Он всё время молчал, а если и
говорил, то только сам с собой. А когда мы пришли в «Ущелье роз», я
серьезно стал опасаться за свою задницу. Одним словом мне
основательно помяли бока, но уходящий остался жив. Сказать, что он
был расстроен, ничего не сказать. Я даже испугался, что он сам меня
растерзает. Пришлось его слегка успокоить, а пару выбитых зубов
списал на издержки. Думаю, на будущее это останется, как
воспоминание обо мне.
После болтовни с Реджи у меня основательно разыгрался аппетит.
Увесистый кошелёк тоже намекал на поиски приличного заведения.
Хомяк, узнав, куда я направляюсь, принялся составлять заказ. Меня
это откровенно позабавило. Возможно, я его и не утоплю в сточной
канаве… пока.
Таверна нашлась довольно быстро. Внутри находилось достаточное
количество свободных столиков. Объяснялось это просто, большинство
горожан находились в «Доме сбыта». Там сейчас тратятся поистине
огромные состояния. Столик я облюбовал в самом дальнем углу зала.
Не хотелось, чтобы на меня смотрели как на ненормального,
пытающегося разговорить хомяка.
Реджи спустился по рукаву на стол, и деловито осмотрел солонку и
перечницу. Появившийся трактирщик довольно косо посмотрел на
хомяка, чем вызвал негодование со стороны последнего. Я еле успел
его перехватить, грызун брызгал слюной и клацал зубами. От
возможных неприятностей, нас оградил серебряный, брошенный мной на
стол. Сгребая монету, трактирщик забыл про Реджи и принял
заказ.
— Ты давай поспокойней, мне из-за тебя неприятности не нужны, —
тихо шепнул я.
— Нечего тогда на меня пялиться как на какого-то грызуна.
— Реджи, не хочется тебя огорчать, но ты и есть грызун.
— Да знаю я. Но вот ты говоришь, что и сам не совсем человек.
Может и я не совсем грызун.
— Чудесная у нас однако выходит компания, не совсем человек и не
совсем грызун, — усмехнулся я.
— Ага, всё чудесатее и чудесатей, — пробурчал Реджи.
Дальнейшее наше излияние мыслей в пространство прервал
трактирщик. Опустив огромный поднос на стол, и практически
полностью закрыв его. Мой желудок заурчал, выказывая своё
одобрение. Реджи уже устроился возле буханки хлеба и методично
набивал ею щеки. Я потёр руки в предвкушении обжорства, но тут
дверь в трактир распахнулась от удара ноги.