«Золотинка, и откуда же ты такая взялась на мою голову?» – со смехом в голосе спрашивает Аполлон из моих воспоминаний. Учитывая, что я в это время прижата к кровати и плыву где-то на облаках... Воспоминание очень провокационное!
– Как вас зовут? – не сразу понимаю, что этот вопрос звучит в реальности.
– Кого? – так задумалась, что стою и туплю.
– Вас, девушка, – чуть с нажимом произносит Аполлон.
Стою молчу. Неохота представляться. Думаю, как бы побыстрее сбежать. Но тут вмешивается наша Ирина Витальевна.
– Ой, Андрей Олегович, у вас, кажется, авария, – уборщица останавливается рядом. – Рит, ты учинила?
Ааааа! Ну вот зачем? Зачем она мое имя назвала?
– Маргарита, значит, – хмыкает Аполлон.
– Можно я пойду, если претензий ко мне нет? – спрашиваю и все-таки поднимаю взгляд.
И тону. Опять тону в этих светло-карих глазах с золотистыми искорками. Красивый, зараза. Твердая линия челюсти. Чуть пухлые губы, не узкие как у Саши. И улыбается он красиво. Я знаю. Светло-каштановые волосы модно стрижены и уложены. Широкие прямые брови. Немного крупноватый прямой нос. Черты лица не идеальные, но привлекательные. Интеллектуальный брутал – так его обозвала Ирка. И сейчас в его глазах тоже улыбка, хотя выражение лица каменное.
– Ирина Витальевна, – Аполлон поворачивает голову и морок развеивается. – Не знаете, как вывести это безобразие по-быстрому?
Указывает правой рукой на пятно. А я ловлю себя на мысли, что ищу кольцо. Ну вот дура, нет? Нет. Вроде. И кольца тоже нет. А есть ухоженные сильные пальцы с крупными коротко стриженными ногтями. И пальцы эти офигеть что вытворять умеют!
– Могу залить средством для чистки унитазов, – серьезно предлагает наша уборщица.
– Спасибо, обойдусь, – с улыбкой отмахивается Аполлон.
Ну зачем, зачем же ты, гад такой, так улыбаешься?
– Все равно через час уеду, – продолжает, а мне взвыть хочется.
Какой-то час! Только я могла влипнуть так на ровном месте.
– Ну, мое дело предложить, – пожав плечами, Ирина Витальевна пошла дальше.
Ну и я сделала шаг в сторону, чтобы быстренько смыться. Но на моем локте смыкаются цепкие пальцы, не давая сделать шаг. Да меня буквально парализует от этого прикосновения.
– Будьте осторожны, Маргарита, – нравоучительно выдает Аполлон и отпускает меня.
Только чудом не срываюсь на бег. Заставляю себя идти нормально. Но между лопатками так чешется, будто там кто-то дырку пытается прожечь. А еще у меня ужасно горят уши. Вот просто полыхают.