Я выпрямилась, взяла с туалетного столика очки, деловито нацепила их на нос и, вздернув подбородок, пошла прочь из спальни. Но напоследок, уже у самой двери, все же поправила купальник еще раз. Ни вилле гостили парни. Чужие парни… Последнее, чего бы мне хотелось – это волновать девочек. Хотя, может, я постигаю какую-то неизведанную прежде степень паранойи, и никто даже не обратит внимания на мой купальник?
Босые ступни шлепают по светло-серому с прожилками мраморному полу. Солнечный свет проникает в дом будто отовсюду: через множество огромных окон, огибает колонны и арочные перекрытия в колониальном стиле, отражается от белых стен, путается в воздушной ткани занавесок.
Из коридора второго этажа я шагнула к лестнице с коваными перилами. Навстречу мне полетели отголоски смеха друзей и новых знакомых. Кажется, они расположились у бассейна во дворе дома.
Здесь все было как в другом мире. Мире, наполненном запахом моря и соли, колыханием пальмовых ветвей, создающим причудливые теневые узоры, и солнечным светом. На каком-то подсознательном уровне это вызывало воспоминания о вчерашней ночи, проведенной в городе.
Сияние вывесок квартала Арт-Деко, окрашивающие пальмы и бульвары в неоновые цвета. Слишком яркое и порой неудержимое. Как латиноамериканские ритмы, которые гремели почти из каждого бара.
Я не могла посчитать, сколько женщин в легких коротких платьях и мужчин в цветастых рубашках успела увидеть за вечер. На их фоне мы все казались толпой пришельцев.
Кажется, за ночь мы прошли три бара в Первичном мире. Никто из нас не решился бы проделать то же самое в Отделенном, где Айрис и Марию может узнать каждая собака.
Как и меня.
Куда бы мы ни шли, я всегда пристраивалась где-то позади. Мне не хотелось лишний раз отсвечивать. Ведь часто мои мысли были совсем не здесь.
В конце концов, все просто наслаждались вечером и возможностью идти открыто, не скрываясь. Айрис светилась изнутри, когда шла по бульварам, а Мэтт Салливан держал ее за руку. Парень был очень высоким. Рядом с ним Айри казалась малышкой. Худой, светлокожий, голубоглазый, с жесткими волосами, темными у корней и словно выгоревшими по всей длине. Короткая челка смешно топорщились вверх, из-за чего он иногда напоминал старшеклассника, хотя был аспирантом на кафедре ай-ти дисциплин в университете Джорджтауна. Точнее я уже не помнила. Его семья предпочла жизнь в Первичном мире, а не в мире магии.