И сад, который будет нас кормить буквально через два месяца, родители так и не продали. Равно как и не купили «доллары по шесть». Ехать куда-то в Эмираты и строить какой-то там непонятный город в Аравийской пустыне ради паспорта «государства с неясными перспективами» им тоже показалось неправдоподобным.
– Ты хоть и здорово мыслишь, но все еще маленький и веришь сказкам, – подытожили они.
Мне очень хотелось рассказать им правду, но я не стал. Неизвестно, чем кончилось бы дело. Не думаю, что они отведут меня к психиатру, но и лишнего болтать пока не стоит.
В итоге все сложится так, как это было в прошлый раз. Дежавю. Работа грузчиком в летние каникулы. Родители, которые дни и ночи, неделя за неделей, уйдя с завода с его бесконечными фильтрами и барометрами, пытались строить свое дело и неизбежный крах этой маленькой несостоявшейся «империи Винтеров», чтобы снова вернуться на завод. Да, стало лучше, но общий смысл остается. Ничего, кроме труда и надорванного здоровья.
А потом начнется череда смертей. Кого-то изобьют до полусмерти, кого-то просто убьют, кто-то не справится с тем, что рухнул целый мир, который они отвоёвывали, восстанавливали и насаждали жизнью.
Одним из таких будет мой дедушка. Тот самый, который вставит мой драндулетик в рычаг КПП своего запорожца. Человек – эпоха! Тот, кто воевал, и тот, кто восстанавливал страну после разрухи! Его мир рухнет в девяносто восьмом. Редко говоривший о войне, хотя почти вся Вторая Мировая осталась на его лице и теле, он не мог поверить тому, что видел и чего видеть не хотел.
– Не за это я воевал, не за это отдал свою молодость и ногу, – тихо, почти неслышно для других, говорил он, смотря новости по федеральным каналам. Подобное же выражение лица у него было и при общении с молодыми людьми. Его разочарование росло. А вместе с разочарованием росла и боль в сердце.