– Ближе ко мне – и можете вставать. Прошли!
– Что прошли?
– Что-что? Много будешь знать – скоро состаришься! Этот путь не был бы моим, если бы все знали его секреты. Даже вы, – он посмотрел на нас. – Это мы еще удачно сегодня, а то бывает…
– Что «бывает»?
– Не все доходят, – он усмехнулся, но, услышав, как что-то звякнуло в соседнем вагоне, снова помрачнел. Резко. – Тут надо быть очень осторожным. Сапер ошибается… не дважды, короче.
Илья встал, поднял кофр. Незнакомец посмотрел на него.
– Ты бы оставил это здесь пока! – он указала на чемодан с гитарой.
– Не, я потаскаю. Свое добро не тянет, – сказал Лева, хотя видно было, что он чертовски устал.
– Если что – я понесу, – вступился я за него.
Лева посмотрел на меня с благодарностью – наши контры на тему первенства в группе начали потихоньку отходить на второй план.
– Хорошо, ваше барахло – сами и таскайте, но смотрите: в следующих вагонах оно может помешать.
– В следующих вагонах? – переспросил Лева. – А сколько их?
– Когда как… – ответил незнакомец.
– В смысле «когда как»? – опешил я. – Вагоны, они либо есть, либо их нет. Либо их четыре, либо их три. В узкоколейке их чаще всего вообще по паре ходит. У нас вот в Каринторфе, например…
– Тут вам не Каринторф! Я же говорю: не знаю, сколько их сегодня будет. В один день – одно количество, в другой – другое. Просто примите это как… как факт, короче.
– И как мы поймем, сколько их?
– Только когда пройдем их все, – ответил незнакомец и открыл дверь в тамбур.
Мы шагнули в неизвестность.
Этот вагон ничем не отличался от предыдущего. Такие же деревянные кресла, такой же темный и пустой проход между ними. Никого.
– Идите за мной. И не смотрите по сторонам, что бы ни случилось!
– А что может случиться? – улыбнулся Лева. Все-таки ему начал надоедать этот идиотский квест: никого нет, а этот тип заставляет ползать. Да еще и прижиматься к земле.
Шагнули вперед, на это раз не сгибаясь, – и сходство вагонов резко закончилось. Я вдруг понял, что поезд движется. Черт побери! Пейзаж за окном не был статичным: вот только что мы проехали фонарь, потом еще один и еще.
– Ты это видишь? – спросил я Леву.
– Не только вижу, но и слышу, – ответил гитарист. И правда – нас уже окружала не тишина, слышно было мерное перестукивание колес поезда.
Тадам-тадам-тадам-тадам. Мы движемся.