Почему время так неравномерно? Оно то тянется вязким беспросветным туманом, практически останавливается, то мчится на сверхзвуковой скорости. Любопытней всего, что никакими земными таймерами, секундомерами и часами эти скачки не засечь. Но любой может подтвердить, что боль длится дольше, чем удовольствие, горе растягивается до бесконечности, а счастье проносится со скоростью света. Почему такая несправедливость? Непонятно…
Наш таймер неумолимо сигналит, что скоро возвращаться в реальность, мы шутим, смеёмся, а у меня сосёт под ложечкой от смутной тревоги, не очень я надеюсь, что Катя легко меня отпустит…
Медовый месяц сроком в десять дней промелькнул, как короткое яркое мгновение. Дедов дом стал земным раем на это время, и в памяти останется таковым навсегда. Думаю, спустя сколько угодно лет, он теперь прочно будет ассоциироваться с Ксенией.
Катюха здесь не была ни разу, хотя звал, когда знакомить к родителям привёз.
- Что я домов деревенских не видала что ли… - был её ответ. И то, правда, нашёл, чем удивить, она ж сама из села.
А Ксюша полюбила дедову избу и озеро, и лесок вокруг, всё время, что-то фотографирует, рассматривает, пальчиками водит по трещинкам на брёвнах, по белому кружеву наличников. Я-то понятно, почему влюблён в этот дом: все каникулы здесь проводил с дедом, знаю каждый гвоздик, каждый крючочек в нём, каждая мелочь – напоминание о детстве, а летом здесь в округе такая красота, что не влюбиться, вообще, невозможно…
Но, кажется, влюбляюсь в эти места ещё сильнее, потому, что с Ксюхой всё видится в ином свете, через призму любви даже ноябрь становится лучшим месяцем в году. Сегодня мы проведём здесь последнюю ночь, а завтра… вернёмся в город…
Ксения
Последняя ночь получилась совсем не похожей на предыдущие. Казалось бы, за десять дней и ночей, в которые ни в чём не отказывали друг другу, пора было немного остыть или хотя бы слегка устать друг от друга, но мы не сомкнули глаз.
Ни о чём не договаривались и ничего не обсуждали, а получалось, что думали об одном и том же. Торопились вобрать друг друга по максимуму, с тревогой ощущая где-то на подсознании, что стоит только вырваться из тёплого уютного кокона нашего одиночества на двоих, как жизненные неприятности разорвут неокрепшие узы, не дав удержаться вместе.