– А почему она… прямоугольная?
– О, это пустяки! Пробовал одну идею… Понимаешь, я последнее время увлекаюсь кубизмом.
Фредди взглянул на часы, представил себе вустерширских Фэншоу и вздохнул. Но оставить все так он не мог.
– Расскажи мне все по порядку, – сказал он. – Кое-что я себе представляю. Ты у мольберта, отец ходит вокруг, поправляет пенсне. Останавливается. Заглядывает тебе через плечо. Отпрыгивает, хрипло кричит. А потом что?
– Выгнал!
– Никаких надежд?
– Нет.
– А если ты смоешь это и опять начнешь?
– Понимаешь, я немного разволновался. Не помню точно, что я сказал, но примерно так: если вам нужна коробка для конфет, я этим не занимаюсь. Еще про свободу видения. Да, и послал к черту.
– Отца? М-да… – сказал Фредди. – Гм… Это, знаешь… нехорошо, Глист.
– Да.
– Пру рассердится.
Генри вздрогнул:
– Уже.
– Ты ее видел?
Генри вздрогнул еще раз.
– Да, – глухо сказал он, – видел. Она там была.
– И что?
– Разорвала помолвку.
– Поразительно. А может, ты не понял?
– Понял. Она сказала, что не хочет меня видеть и займется добрыми делами.
– А ты?
– Я не успел. Она захохотала и исчезла, как электрический заяц.
– Захохотала? Нехорошо. Иногда мне кажется, она немного того…
Генри стал грозным.
– Умереть хочешь? – спросил он.
– Нет, – отвечал Фредди. – Нет, нет. А что?
– Не оскорбляй Пру.
– Значит, ты ее любишь?
– Конечно.
– Я думал, ты рад избавиться от девицы, которая поднимает скандал – из-за чего? Из-за портрета свиньи!
Генри задрожал:
– Это не все.
– Видимо, я не понял.
– Она сказала, чтоб я бросил живопись.
– А, ясно. Кабачок.
– Ты все знаешь?
– Она мне сказала, ну, тогда, перед свадьбой. Ты получил в наследство эту «Шелковицу»…
– Да. Мы вечно об этом спорим.
– Вообще-то она права. Ты хоть посмотри. Дело хорошее.
– Ладно, съезжу. От тебя убегала в истерике любимая девушка?
– Скорее нет. С Агги разное бывает, но в другой манере. Я думаю, это неприятно.
– Что-то такое случается, Фредди. Видишь, какая ты гадина, скажем – свинья.
– Понимаю. Угрызения.
– Я теперь готов на все. Бросить живопись? Пожалуйста!
– Это хорошо.
– Я ей так и напишу.
– А тетя Гермиона перехватит.
– Да, верно.
– Куда уж верней! Когда девицу нашего рода высылают в Бландинг, письма просматривают.
– Тогда передай ей записку.
– Нет, я сейчас не в замок. Ладно, я туда заеду. Если она вернулась – сам поговорю. Подожди. Я скоро.