Рогволд Синеглазый сам отыскал Угрюмого Зака. Он вдруг вспомнил,
что в рядах Камила когда-то сражался и его двоюродный брат Орманд,
прослуживший в войске Миробоичей командиром многие десятилетия.
Рогволд вдруг вспомнил всю свою родню, сражавшуюся когда-то за
Царство, и счёл за честь последовать их примеру. И в окрестностях
Метели нашлось немало варягов, пожелавших присоединиться к
многообещающему походу Рогволда на юг. Угрюмый Зак и нанятая им
варяжская дружина в тысячу топоров под руководством Рогволда
Синеглазого поспешно выдвинулась к Перевалу тем же днём. Но,
сообщал Зак, прибудут они к Перевалу лишь через две недели, когда
уже, возможно, ситуация с Цветаном и Нойманнами сильно
переменится.
Пытки Поморича не доставили Камилу большого удовольствия – он
уже пресытился вкусом мести, когда разгромил его дружину, а затем
опозорил барона пощёчинами. Поэтому и измываться сильно не стал –
всего лишь вырвал ногти.
Садко позабыл всю свою гордость. Он принялся молить о пощаде, да
обещать, что будет служить верно, готовый платить Долг со своих
земель. Предложение оказалось заманчивым – за язык его никто не
тянул, а городок Поморичей располагался на берегу Северного Моря,
да ещё и на Тракте на полпути к Ветрограду, что делало его не самым
последним городком в княжестве за счёт торговли и множества
постоялых дворов, в которых останавливались купцы. Камил рассудил,
что больше выгоды получит при живом Садко, хорошо запомнившем и
преподанный урок и милосердие Царя. Поморичи теперь задолжали
Камилу. Они станут такими же марионетками, как и Перепутичи. Садко
подписал своими окровавленными пальцами все подсунутые договоры,
после чего Камил попросту выпустил того из темницы, завещав
придворным лекарям ухаживать за ним, а служанкам – хорошо кормить и
селить в роскошной опочивальне, не отказывая в вине.
Бароны Цветана, пребывающие во дворце, оценили милосердие
Миробоича – они уж было уверились, что Царь прикончит пленённого.
Но некромант оказался не настолько жесток, как им показалось.
-- Уверен ли ты, что он простит тебе издевательства? – спросил
Корнелий.
-- А что он мне противопоставит? Теперь Поморичи будут скованны
Долгом. Теперь их род в моих руках. Я смогу вертеть ими, как только
захочу.
-- Должно быть, князь Искро думал точно так же, когда победил
твоего дедушку, -- сказал Корнелий.