Полдень, XXI век (декабрь 2012) - страница 14

– Норман Линдер, – сообщила Дженни, повторяя, видимо, сказанное призраком, – учится в Колумбийском университете.

– Колледже, – механически поправил я.

– Университете, – упрямо повторила Дженнифер. – На вторую степень по физике… м-м… да, по квантовой физике.

Если бы здесь было хоть немного светлее, я, возможно, увидел бы, как Дженни обернулась к Норману, но шипение я услышал точно, размазню из звуков.

– Ну да, – сказала сестра без тени сомнения. – На четвертом курсе, и у него через две недели экзамен по физике темпоральных перемещений.

– Э-э… – Происходившее выглядело настолько абсурдным, что я с трудом подбирал слова, а над смыслом и вовсе не задумывался. – Темпо… в каком смысле? И почему через две недели? – неожиданно для себя прицепился я к фразе, скорее всего, не имевшей никакого значения. – Осенью экзаменов не бывает.

– У него весна, – сказала Дженни. – Май. Две тысячи семьдесят четвертого года.

– Че-е-го?

– От Рождества господа нашего Иисуса, – добавила Дженнифер, видимо, для убедительности.

Через сто девяносто восемь лет. Число возникло в сознании – я вроде бы даже и подсчитать не успел. Ощущение, будто мне подсказали.

Стало смешно. Право, я не могу объяснить, почему, испытывая ужас перед созданием, с которым Дженни разговаривала так просто, как никогда ни с кем из родных, я неожиданно зашелся смехом, причем не вымученным, что было бы естественно в этой ситуации, а самым что ни на есть искренним.

Я хохотал, а Дженни отошла в темноту, я перестал ее видеть и остался один на один с Норманом. Призрак приблизился на расстояние вытянутой руки, и я, отсмеявшись, разглядел то, чего не мог видеть раньше. То, что я издали принимал за сюртук, оказалось при ближайшем рассмотрении чем-то вроде рубахи без разреза спереди и без пуговиц. Я никогда прежде не видел такой одежды, больше всего это подобие рубахи напоминало женскую ночную сорочку, только не такую длинную, конечно.

И на полупрозрачном одеянии более темным, едва отличимым от белесого фона, будто маленькие долговязые облачка на сером предрассветном небе, явственно – сейчас явственно, потому что я обратил внимание, а на более далеком расстоянии совершенно неразличимые – проступали слова, написанные готическими буквами: