И так шустро нырнула обратно в коридор и закрыла за собой дверь, что я даже рот открыть не успела, желая поблагодарить за помощь.
Взяв под одну руку подушку, а под другую то, что притворялось матрасом, я, внимательно глядя под ноги, побрела к хлеву.
Сестра Табея со спины была похожа на здоровущего мужика. Рост, размах плеч, ладони, как совковые лопаты. Интересно, что такую богатырку заставило отречься от мирского? Понятно, что у каждого свой путь к Всевышнему, и часто за монастырскими стенами прячутся от невозможности самостоятельно преодолеть горечь утраты, боль раскаяния, или стремятся приблизиться к Создателю. Но глядя на эту монашку, не верилось, что она не сможет с чем-то справиться.
О недопустимости вопросов о причинах принятия пострига мне всю дорогу талдычила Барбел.
– Даже если от любопытства по ночам спать плохо будешь – всё равно не вздумай заводить с сёстрами разговоры на эту тему. Поняла?
Да поняла я, поняла. И сейчас возникший было вопрос отогнала подальше, хоть увиденное и не соответствовало моим представлениям о жизни.
– Дитятко, ты чего здесь? – глубоким грудным голосом спросила Табея и опустилась рядом со мной на колени.
Огладила меня своими огромными ручищами по голове, плечам и спине, с улыбкой заглянула в глаза, прошептала ласково:
– Девочка…
Она сейчас была похожа на ребёнка, получившего игрушку своей мечты. Вдруг словно очнулась, встала, отряхнула прилипшие к подолу соломинки и со смущением отступила на шаг.
Я поклонилась, приветствуя сестру по вере, будто и не было столь странной встречи, и тряхнула своей ношей.
– Хотела солому в тюфяке обновить. А то, боюсь, тут скоро зоопарк заведётся.
– Бывает и такое… – мягко улыбнулась скотница. – Но твоему горю мы поможем. Там по краю шнуровка есть, так ты её распусти и вытряхни мусор вон в ту кучу. Потом чехлы выбей от пыли и остатков как следует. Да хоть о тот столб, что навес поддерживает, и приходи к стогу. Там тебя ждать буду.
Сделав всё согласно полученной инструкции, вернулась к сестре Табее и удивилась тому, что она делала. Женщина своими могучими руками скручивала солому в плотные жгуты и соединяла их тонкой бечевой не то в коврик под ноги, не то в мат на стену, чтобы холодом от камня не тянуло. В любом случае монахиня что-то мастерила на благоустройство моей кельи.