— Знаете, Виола, вы правы. Ловить мерзавцев на голодный желудок — это совершенно неприемлемо. В таком случае предлагаю вам помочь мне в расследовании за еду. Обещаю кормить вас мясом, сыром, сливками, хлебом и сладостями.
«Ты же так растолстеешь! Ура! Надо соглашаться!» — завопил внутренний голос.
— А девочки? Что с ними будет? Меня весь день не выпускали из комнаты, я даже не смогла никого увидеть, спросить, как их дела…
Да, хороша гостиница, от тюрьмы ничем не отличается.
— Понимаю, мера неприятная, но и вы меня поймите — я оказался совершенно не готов к тому, чтобы заботиться о сорока восьми девочках, которые при этом норовят разбежаться в разные стороны, как тараканы.
— Не надо нас с тараканами сравнивать! — насупилась я.
— Э-э, согласен, сравнение не самое изящное, — кивнул дознаватель и попытался реабилитироваться в моих глазах: — Разбегаются, как… как… как…
— Бабочки? — предложила я.
— Да! Именно! Разбегаются, как бабочки, — с серьёзным видом закивал он, а я рассмеялась.
— Хорошо, я согласна работать за еду, но еда должна быть очень хорошая. И вы должны пообещать ко мне не приставать.
— Ладно, не буду. Обещаю блюсти ваши интересы: спать в тепле, ходить куда хочется и читать в своё удовольствие. Согласен на эти условия, если мы уточним, что ходить вам хочется за мной, а читать в удовольствие протоколы допросов ваших воспитательниц и прочие рабочие документы.
— А жалование? — робко пискнула я.
— Разумеется, пусть будет жалование. Какое вы хотите? — с любопытством спросил Аршес, наклонив голову набок.
Я принялась думать изо всех сил. Много просить как-то неловко, но хочется. Мало просить глупо, деньги у зайтана дознавателя явно есть: вон весь выряжен в синий, сапоги кожаные, шальвары хлопковые, а на груди блестит кулон с драгоценными камнями. У такого все карманы жемчугом забиты. И сколько просить? Тари́н? Два? Или целый эску́д?
— Два эскуда в месяц! — отчаянно выдохнула я.
— Хорошо. Но вы продешевили, Виола, я бы и сто заплатил, — пожал плечами он, засовывая руку в карман форменных шальвар.
Порывшись, он достал горсть синих аберрийских жемчужин, отобрал два эскуда и отдал мне. Я завороженно уставилась на целое состояние у себя в ладони.
— А это пусть будут подъёмные, — ссыпал он мне в ладонь остальное.
Среди нескольких эску́дов и десятка тари́нов синим боком отливал добло́н. Я шокированно уставилась на это сокровище.