Мы зашли в пышечную и уже поедали вредные, но такие вкусные
пышки.
— Я сказала только Катьке… Прости. Разве это большой секрет?
— Нет, не такой и большой. Ну, а грустная чего? Ревнуешь меня к
Лиде? — спросил я, отпивая напиток, гордо называемый здесь
кофе.
— Нет… Ты никогда не спрашивал, кто у меня был до тебя. Хотя
знаешь, что был. Это Эдик, — потупив взгляд, говорила Таня.
И такое у неё сделалось выражение лица, будто бы она совершила
страшное преступление. Я и так понял, что не первый, не упрекал
этим. Да и девушке всё-таки двадцать один год вот-вот стукнет. Чего
мне ворошить ее прошлое? Или здесь старые чувства
всколыхнулись?
— Тогда у меня вопрос: ты сейчас чувствуешь к нему
что-нибудь?
— Неприязнь я к нему чувствую, — отвечала Таня. — А согласилась
я пойти потому, что теперь ты со мной, а не с Лидой. Пускай все
видят, что мы вместе. А ты ещё на гитаре им сыграешь, и Лидка косу
свою жевать станет от досады.
Я уже подносил ко рту очередную пышку, обильно сдобренную
сахарной пудрой, но передумал, положил на блюдце. Хватит
углеводов.
— Таня, это ребячество — себя так вести. Тебе должно быть
наплевать на мнение Лиды, Эдика, да и всех остальных. А я не
собираюсь быть приглашённым клоуном, который будет развлекать
толпу, чтобы тебе потом сказали, какая ты молодец, что меня в
компанию привела, — с металлом в голосе сказал я.
Похоже, назревала первая ссора. Или можно считать её второй —
учитывая обмен мнениями до того, как подошёл этот Эдик?
— Ну прости меня. Ты же… Толь, ты раньше меня не замечал, а по
Лидке вздыхал. А она подначивала меня постоянно, издевалась. А
сейчас ты — мой, — взмолилась Таня.
— Детский сад, штаны на лямках, — усмехнулся я.
Ссора, похоже отменялась. Как тут ругаться, когда так смешно?
Дальше прогулка наша не задалась. После встречи с Лидой, Эдиком
и с той компанией, что стояла у чебуречной, я всё больше пребывал в
раздумьях. Таня, видимо, считала, что таким образом я проявляю
ревность — специально от неё отмораживаюсь. Наверное, даже
чувствовала себя виноватой. Я же лишний раз терзать девушку
нравоучениями не стал. Потом на студентах отрвусь.
— Ты всё-таки обиделся? — спросила Таня. — Может, мне сегодня
поехать ночевать домой?
— Нет, не нужно. В наших отношениях ничего не поменялось, —
сказал я. — Если у тебя следующий экзамен тоже автоматом и с
родителями нет проблем, то оставайся у меня.